Аксаеву понравилась независимость Мутыхляевой от окружающих. Обычно люди в зале словно ждут чьего-то сигнала, чтобы зааплодировать. И хочется им и как-то неудобно. Когда же раздастся чей-то первый хлопок в ладоши, они радостно присоединяются к нему. Нелли не прислушивалась к реакции зрителей. Она громко захлопала, когда ей понравился вечерний наряд, и лишь слегка поводила плечом, как бы выражая недоумение, отчего это другие приходят в восторг, когда ей не нравится.

Показ окончился появлением дизайнера, которого вывела за руку модель в огненно-красном подвенечном наряде. Дизайнер кланялся, принимал букеты. Публика рывками начала перемещаться к фуршетным столам. Саша думал, что Нелли и здесь проявит свою независимость, но она, вместо того чтобы подойти к дизайнеру, поспешила угоститься.

Приглашенных оказалось значительно больше, чем столов с закуской. Саша протиснулся лишь к выпивке и схватил с подноса у официанта шпажку с сыром и оливкой. Утолив первый голод, публика отпала от столов и разбрелась по залу.

Бродя между жующих и болтающих, журналист приблизился к Нелли, которая о чем-то горячо спорила с толстым бородатым мужчиной.

– Надо бы подойти к юному мэтру, − прервала она спор. − Поздравить. Кстати, – обратилась к Саше, – а вам коллекция понравилась?

Бойкий, ловкий Аксаев не узнавал сам себя. Четыре года, что он провел в столице, стремясь выбиться из серой массы в группу тех, кто определяет актуальный момент, или, как говорили в старину, задает тон, оглупили его, превратили в усталого, неуверенного в себе человека. Он замялся.

Нелли расхохоталась и победоносно посмотрела на толстяка:

– Вот, – быстрым жестом указала на Аксаева, – молодой «незамыленный» взгляд. Он не может с ходу найти слов, чтобы не обидеть этого подельщика от моды.

– Но ты же сама говорила, что кое-что тебе понравилось, – возразил толстяк, и кусочек креветки в майонезе упал с вилки прямо ему на живот. – Фу ты, черт!

– Ну, вот с этим кое-чем я его и поздравлю. Что поделаешь, – посетовала Саше, который увязался за ней, – рецензия должна быть положительной. Но я умею писать так, что заказчик придраться не сможет, а читатель поймет, что речь идет об очередном дутом таланте. Я это умею! – повторила она с самодовольным видом.

Потеснив кое-кого из окружавших дизайнера гостей и кого-то прервав на полуслове, Мутыхляева громко выдала:

– Признаться, не ожидала!

Дизайнер потупился. Но этот «приступ скромности» длился лишь мгновение. Он с жадностью был готов слушать льстивую речь известной журналистки, купленной его спонсором.

– Не ожидала! – повторила Нелли. Взяла паузу для эффекта и на подъеме интонации: – Удивил!

От дизайнера точно сияние пошло. Но надо было знать Мутыхляеву: она тут же умело ужалила:

– Далеко не все, конечно. Я бы даже сказала несколько моделей. Точнее, две, – дизайнер с трудом удерживал на лице выражение почтительного внимания. – Но зато эти две стоят коллекций некоторых других. Не буду называть имен. К чему засорять эфир? – Окружение дизайнера согласно закивало. – Поистине талантливо то, что ново, – с расстановкой, ценя произносимые ею слова, говорила Нелли. – Нашему юному мэтру удалось нас удивить. Предлагаю выпить за его успех! – она подняла бокал.

Осознавая свою нелегкую миссию, возложенную на нее судьбой, Нелли, завладев дизайнером, от чистого сердца старалась направить этого, наделенного какими-то осколками таланта, молодого человека на верный путь.

– Минимализм – это не твое. Слишком сложно. Это высший пилотаж дизайнерского искусства, – строго проговорила она. – Но ты не лишен масштабности мышления. – Отставила пустой бокал и взяла новый. Отпила и продолжила с еще большим вдохновением: – Пусть другие занимаются джинсами и майками. Ты неси гармонию на космическом уровне. Вот! – ударила рукой по спине стоявшего рядом Аксаева. – Журналист из провинции. Недавно в Москве. Потрясен твоей коллекцией. Я ему говорю, что много повторов, туфты, короче, – по-свойски сказала гадость Нелли, – а он в восторге. А что такое провинция? Это наша страна. Зачем лезть на Запад? Там такая рутина! Такая!.. Я там была. Знаю! – с напором утверждала она. – А ты иди в провинцию и через нее завоюешь Москву. Короче, потряс! – глядя на дизайнера мутными глазами, безостановочно говорила Мутыхляева. – У тебя впереди будущее! У тебя могучий талант.