Ну и Дубровский с Пылаевым, конечно же! Я буду не я, если не повидаю их перед убытием.

Ещё хотелось бы встретиться со Светозаром и Тарасом Ивановичами и обсудить с ними парочку волнующих меня моментов.

Ну и последнее. Я должен был проведать спасённых из подвала детей: Федю, его сестрёнку и других ребят.

Вулич, Алика, Софа…

Я обещал заглядывать к ним, и будет совсем уж некрасиво, если я даже не повидаюсь с малышнёй.

Подхватив вылизанные до крошки тарелки – всё-таки Зинаида Ивановна готовила восхитительно – я потянулся за Мироном в угол столовой.

Тело шагало автоматически, а я думал, как уместить все планы в один короткий вечер, ведь один только рассказ про острог займёт пару часов!

Наш класс тем временем столпился у окошка для сдачи грязной посуды, а самые быстрые уже маячили у выхода из столовой.

Все предвкушали собрание в нашей гостиной и обстоятельную беседу про тюремные приключения, как неожиданно в столовую влетел Василий Салищев – старшак, который присягнул на верность князю.

– Литера «Аз»! – громко произнёс он, безошибочно найдя наш класс взглядом. – Немедленно прибыть в актовый зал. Яков Иванович хочет сделать срочное объявление!

Когда мы пришли в актовый зал, там уже находились два выпускных класса, к одному из которых и присоединился приведший нас Василий.

Мы дисциплинированно заняли свои места и Толстой, переглянувшись с Прокудиным-Горским, поднялся и чётко отрапортовал.

– Господин директор гимназии, литера «Аз» прибыл в полном составе по штатному расписанию!

Яков Иванович кивнул и негромко откашлялся в наступившей тишине.

– Добрый день, судари, – поприветствовал он нас, – причина, по которой я собрал вас, проста до безобразия. Сейчас вы получите ваши направления на распределение. Демид Иванович, будьте так добры.

Наш классный, который, оказывается, сидел в актовом зале на последнем ряду, поднялся и направился к нам со стопкой чуть желтоватых конвертов.

По залу тут же пробежала волна возбуждённых шёпотков.

Как бы ты ни был готов к получению своего назначения, момент распределения всегда волнителен.

– Будьте внимательны, – директор обвёл взглядом зал, заглянув, казалось, в душу каждого гимназиста. – Назначения секретные. Делиться со своими товарищами местом прохождения Практики строго запрещено.

Опа, вот это поворот! Но какой смысл что-то скрывать, если все мы направляемся в одно и то же место?

– Прошу ознакомиться с индивидуальными пакетами, – голос Якова Ивановича был серьёзен и даже немного торжественен. – Изучите место дислокации, список необходимых вещей и указанные в назначении цели.

Демид Иванович безошибочно раздал конверты всем гимназистам, и зал наполнился хрустом ломаемых сургучных печатей и шелестом разворачиваемых страниц.

Я полюбовался на герб гимназии и аккуратно вскрыл конверт.

Но больше всего меня заинтересовала приписка в самом конце: