Итак, ремиз! Полный и окончательный. Можно, конечно, предположить, что кооператив «Иглус» регулярно платит налоги, за что кооперативщиков и прозвали психами…

Обидно мне, досадно мне. Ну ладно!

Не из смутной надежды, а просто из привычки не доверять и проверять, я залезла в Интернет и быстро обнаружила, что ошиблась. Кооператив «Иглус» налогов не платит, потому как принадлежит Ельцин-фонду, а тот, в свою очередь, освобожден от таковых. А занимается «Иглус» производством средств малой и средней механизации. Что сие значит, не пояснялось.

Оставалось заглянуть на страничку областного отдела образования. Интернат № 4, спортивный, специализация – футбол, юношеская школа при команде «Металлист». Молодцы, ребята! Адрес: Померки, улица Леваневского…

Что?!

Все верно. Померки, улица Леваневского, 4, интернетовский адрес… На страничке оказались две фотографии – ворота с вывеской и розовощекие хлопцы с мячом. Хлопцев встречать не доводилось, а вот ворота видела, причем именно в Померках, совсем рядом с Белгородским шоссе.

И кто, извините меня, врет?

Первая мысль оказалась не из самых удачных: включить компьютер, достучаться до Пятого и начать ругаться – долго и сварливо. Подумав, я оставила от нее только вариант с компьютером. Интернет-интернат… А что такое, собственно, интернат?

Первым словарем, который удалось вскрыть, оказался Большой Российский 1998 года. Итак, буква и. Интерметаллиды, интермеццо… Ага!

Интернат (от лат. internus – внутренний). В соврем. России: 1.) Школа-интернат или общежитие… (Это понятно.) 2.) Дом для инвалидов войны и труда, престарелых, лиц, страдающих физическими или психическими отклонениями…

Физическими или психическими…

Психическими!..

Танком ворвалась на городской веб-сайт. Образование… Работа с молодежью… Последние новости… Знаю я эти последние новости! Система здравоохранения… Вот!

№ 4… Нет, не годится! Это храм неотложной хирургии, тот самый, в который не захотели брать Молитвина. Еще № 4 – и опять не то, тоже храм-лечебница, но стоматологическая. Ага! Областной интернат № 4, адрес – село Малыжино… Есть!

Палец нащупал On-off принтера. Легкое жужжание. Ну-ка, ну-ка!

Основан в 1949 году, специализация – лица с неизлечимыми психическими… Вот, они, психи!

Фотография имелась, но черно-белая и очень неудачная. Забор – чугунный, литой, за ним – что-то вроде тына. Четырехэтажный дом – явно послеголицынских времен. Рядом виднелся еще один, пониже и куда более почтенного возраста. Что еще? Вот! Директор – Калиновский Михаил Михайлович.

Калиновский!

Очковую зовут… Любовь Васильевна ее зовут, не совпадает. Хотя почему? Может быть, двоюродный брат – или дядя. Давно господин Калиновский на хозяйстве? Полтора года, до этого работал… А нигде не работал, не указано!

Я выключила компьютер, спрятала свежую распечатку и принялась мечтать о рюмке бананового ликера – в качестве маленькой премии. Но затем решила не спешить. Может, это все ерунда и фантастика a la мсье Залесский, а в Малыжино живут-поживают обычные бедолаги, психи тихие, неизлечимые. Шизофреники вяжут веники, параноики рисуют нолики…

Поздно вечером, когда тишина в пустой квартире начала оглушать, я не выдержала – достала запись. Короткую запись, всего на четыре минуты. Экран – выстрел – белый четырехугольник…

…Прыг-скок. Прыг-скок. Прыг-скок…

Мяч катится по пляжу, по сверкающему на солнце белому песку, и мягко падает в воду. Девочка бежит за ним, но внезапно останавливается, смотрит назад… Мяч уже в воде, ленивая теплая волна слегка подбрасывает его вверх, солнце сверкает на мокрой резине. Девочка оглядывается…