. Убедившись, что Россия не собирается воевать с Турцией, Англия отказала шаху в субсидии, тем более, что формально в статье VI речь шла о войне Ирана с европейской державой (имелась в виду Россия. – Б. Б.), а не с азиатской, какой была Османская империя. Это обращение шаха за деньгами показывает, что, начиная войну, он рассчитывал ежегодно получать от Англии 200 тыс. туманов (800 тыс. рублей), а когда эти ожидания не оправдались, шах направил Г. Виллоку ноту протеста, в которой в резких выражениях обвинил его в предательстве41. Не ответив на ноту шаха, глава английской миссии вместе с секретарем Макнейлем покинул Иран.

В иранской историографии деятельность Г. Виллока подвергается резкой критике. «Вся его деятельность в Иране, – пишет М. Махмуд, –заключалась в создании разногласий и конфликтов с правительством шаха»42. Иранский исследователь упрекает английских историков в необъективности за то, что они нигде и никогда не писали о том, что Г. Виллок был отозван в Лондон43 после того, как Фатх-Али-шах потребовал этого у английского правительства через находившегося в Лондоне статс-секретаря наследного принца Мирза-Салеха44.

Миссия этого иранского дипломата свидетельствовала о гибкости и изворотливости Аббас-мирзы, который заказал большую партию английского оружия, а за деньгами обратился к России. Аббас-мирза просил Ермолова предоставить Ирану краткосрочный беспроцентный заем (около 100 тыс. туманов) с переводом на Лондонский банк для оплаты стоимости заказанного оружия. Операция с Лондонским банком понадобилась ему еще и для того, чтобы в Англии поверили, что нет у него ни денег, ни оружия, а нужную сумму одалживает ему не Англия, а Россия. По этому поводу Аббас-мирза доверительно говорил Грибоедову и Мазаровичу, что «Ермолов не допустит, чтобы за деньгами он обратился к Ост-Индской компании»45. Таким путем он угрожал России сближением с‘ Англией, чтобы обеспечить получение русского займа, а в Лондоне угрожал английскому правительству сближением с Россией, чтобы получить английскую субсидию.

В Петербурге не проявили беспокойства тем, что английское оружие приобретается Ираном для использования в войне против России и, несмотря на возражения Ермолова, согласились произвести оплату стоимости этого оружия и выдать соответствующий «кредитив» русскому послу в Англии X. А. Ливену46. По условиям этого займа, Иран должен был возвратить в Тифлисе занимаемую сумму, как только Россия внесет ее в Лондоне, в обеспечение чего в Тифлис было доставлено около одной пятой суммы47. Заметим, что условия этого займа были выдвинуты самим Аббас-мирзой и говорят о том, что он сам мог расплатиться за оружие и не хотел получать этих денег у России.

В апреле 1822 г. Мирза-Салех выехал в Англию (через Тифлис и Петербург). В Лондоне он передал Каннингу ноту Фатх-Али-шаха, в которой Г. Виллок был объявлен персоной нон грата. Разгневанный Каннинг ответил на это тем, что сорвал операцию с русским займом, затем передал русскому послу X. А. Ливену ноту, осуждающую деятельность русской миссии в Тебризе в связи с ирано-турецкой войной и русским займом48. По смыслу ноты Англия использовала прецедент с займом для обвинения России во вмешательстве в англо-иранские отношения, в то время как сама эта нота говорила о вмешательстве Англии в русско-иранские отношения. Англия не могла запретить России финансировать или вооружать Иран, с которым поддерживала нормальные дипломатические отношения, так же как и не имела права обвинять Россию в том, что она вооружает Иран против себя самой или против Англии, которая тоже вооружала и обучала иранскую армию.