– Ты что, охренел, козёл? Охрана!

Охранник в дверях был один. Молодой парень. Звали Нэйт. Здоровый как бык. Вполне мог бы уложить обоих идиотов. Но не стал. Нэйт встал между ними и Холли и принялся вежливо уговаривать их остыть. Продолжалось это секунд десять, пока Майки незаметно не ударил Нэйта ножом в печень. Потом обнял за плечи и ещё несколько раз ударил туда же. Майки явно был левшой, ибо делал это крайне ловко.

– Ты мне ещё будешь указывать, падаль, – пробормотал Майки.

Нэйт не сразу понял, что произошло, а когда понял, отшатнулся, и Майки, махнув вдогонку лезвием, быстро и красиво вскрыл парню глотку. Нэйт сделал несколько шагов к фонарному столбу и плюхнулся на асфальт, истекая кровью.

– Ну что, покажи мне своё каратэ, сучка, – проревел Майки, сделав шаг в сторону Холли.

Но, обнимаясь с Нэйтом, Майки не заметил, как в руке у Холли оказался пистолет калибра девять миллиметров. Поэтому, когда вдруг раздались четыре выстрела подряд, Майки оказался крайне удивлён. Все четыре пули угодили ему в грудь. Он посмотрел на себя, затем снова на Холли, затем снова побрёл на неё, держа лезвие выкидного ножа прямо перед собой. У девятки останавливающая сила не та, что у сорок пятого калибра, а наркоша боли не чувствует. Поэтому следующая дырка у Майки Вензони образовалась аккурат между глаз.

В тот самый миг мимо просвистело то самое такси, которое Холли вызывала из раздевалки. Второй итальянец стоял и смотрел на неё. А она на него. Его звали Фредди Марино, и позже Фредди признался ей, что в тот момент прощался с жизнью.

Но он не умолял, и тут же сориентировался.

– Не вздумай ночевать дома, – спокойно произнёс он.

– Что?

Холли не знала, что ей делать, и тем более не понимала, о чём толкует этот парень.

– Иди к друзьям. Не связывайся с начальством клуба. Они тебя сдадут. Встретимся завтра в двенадцать. Перекрёсток Цицеро и Шестнадцатой улицы. Там универмаг, в нём Макдональдс. Я буду за столом. Смени причёску и одень очки. Подойдёшь ко мне сама. Двенадцать дня. Теперь уходи. Быстро. Пошла.

Фредди Марино не баловался наркотиками. Он был племянником босса, но ходил под Майки Вензони – одним из капитанов чикагской группировки. В последние года полтора у Майки были серьёзные проблемы с кокаиновой зависимостью, и он даже позволял себе срываться на членов организации, что считалось непозволительным. Возможно, его вскоре убрали бы свои, но Холли это в их глазах не извиняло. Вензони был неприкосновенен, и за его смерть в любом случае должно было последовать наказание. Всё это Фредди объяснил ей уже потом, когда Холли подсела за его столик. В чёрных очках, в бейсболке, с заправленными под бейсболку светлыми волосами.

– Я просто защищалась от отморозка с ножом.

– И поверь, все наши ребята душой за тебя. Этого урода не любил никто. Но формально мы должны объявить тебя вне закона. С этим ничего не сделаешь.

Холли не могла поверить в услышанное.

– Это несправедливо, – произнесла она.

– Несправедливо? Перестань. Ты убила в клубе девять женщин.

– Иначе они убили бы меня.

– Ты жива, а они в могиле. У кого-то из них остались дети. Старые родители. Так что не надо о справедливости.

Фредди вздохнул.

– Когда-нибудь ты сможешь вернуться, но сейчас счёт идёт на часы. И учти, я уже рискую, что встречаюсь с тобой. Мой дядя меня точно грохнет, если узнает.

– Я даже не знаю, куда мне ехать. И накоплений хватит на пару месяцев. Потом нужно будет драться. А значит, меня будут снимать, и запись появится в сети, и вы немедленно узнаете, где я нахожусь.

– Поэтому ты должна покинуть страну. Вот, держи.