И больше всего меня настораживало то, как сильно порою брат напоминал своего отца. Тон голоса, которым он разговаривал с остальными… Беспристрастный, жесткий, немного высокомерный. Я всегда считала, что он станет иным главой. Хотя все еще мало видела, чтобы судить.

Но со мной он обращался совершенно иначе. Его взгляд теплел, навевая старые воспоминания. И тогда все сомнения казались глупостями.

Фредерик пригладил золотые локоны, отодвинул край занавески и сложил руки на коленях, пряча ладони в широких рукавах мантии. Его лицо стало серьезным.

— Мне жаль, что все так произошло. Если бы я с самого начала знал, что ты жива… — в который раз заговорил он, будто коря себя.

— Фредерик, мы уже говорили об этом. Зачем вновь себя мучить? — почти прошептала я, вспоминая его речи в гостином дворе в Тронге.

На самом деле за эти дни выдалось мало времени для разговоров, мы либо гнали лошадей, либо рядом постоянно был кто-то посторонний. До тех пор, пока мы оставались на вражеских землях, даэвы охраняли главу ордена, не отходя от него ни на шаг.

Я отпустила кулон, ощущая, как кольнуло холодом кольцо на пальце. Оно холодело всегда, когда Фредерик говорил. Будто выражая презрение своего настоящего хозяина.

— У тебя появилась жена и дети? — вдруг спросила я.

Фредерик сглотнул и, выдохнув, сухо подтвердил:

— Да.

— Что-то не так? — Его реакция показалась мне странной.

— Да нет. Все хорошо, Сара. Просто есть более важные вещи, о которых нам стоило бы поговорить.

— Возможно. Но и о своей племяннице или племяннике я бы тоже хотела знать.

Учась в академии, я и не задумывалась о времени, когда у Фредерика появится семья. Но не успела оглянуться, и это произошло, как и многое другое.

— Ты скоро увидишь их своими глазами. У меня сын и дочь. Мне и рассказывать не придется… Ты купила в городе перчатки? — Он посмотрел на мои руки. — Ты не нуждалась в них с самого детства.

— Верно, — согласилась я, позволив сменить тему. — Но кое-что изменилось. Мой дар стал иным.

— Да, Сезар рассказывал о том, что ты была в чужом теле. Я сначала не поверил. Но это Сезар. Он бы не повел себя легкомысленно ни в чем, что касается тебя. — Голос Фредерика прозвучал серьезно, немного отстраненно и небрежно. — Значит, это благодаря твоей силе вы поменялись местами? Она так изменилась?

Я перевела взгляд на свои ладони и вновь подняла его.

— Я не знаю. Пока я ничего не понимаю. Но собираюсь с этим разобраться, — соврала, стараясь говорить предельно твердо, как раньше. — Но эмоций у меня стало гораздо больше, теперь он не отнимает их так, как прежде. По крайней мере, не отнимает так много.

— Ты этим недовольна? — проявил Фредерик проницательность.

— В некой степени. Без эмоций проще… Легче принимать решения. То, что было у меня раньше, не имело столько оттенков.

«Без чувств легче жить…» — по привычке добавила про себя.

— Почему мне поклоняются? — спросила я, внимательно изучая лицо брата.

Фредерик вздохнул.

— Нам нужен был кто-то, чтобы оправдать случившееся. Новый раскол — это трагедия. Люди жаждали красивой истории, а не жалкого оправдания о том, что один из нас просто сошел с ума.

— Сошел с ума? — повторила я за ним. — Люций не показался мне сумасшедшим.

— Ты его совсем не знаешь, Сара. Не стоит верить тому, кто три десятка лет упражнялся во лжи и пытался посеять смуту в королевствах. Благодаря ему настоящий король Акракса мертв, а самозванец, что потакает его прихотям, сидит на троне, — жестко произнес Фредерик. Его скулы напряглись, праведный гнев запылал в глазах. Но див быстро взял себя в руки. — Когда вы нашли кристаллы, то никто сразу и не понял, что они из себя представляют. Прошло несколько месяцев, прежде чем появились первые догадки.