– Это совсем не то, что вы подумали, миссис…

– Во-первых, мисс, а во‐вторых, что я подумала? Совершенно ничего, а ну-ка, подержите-ка!

Экономка подняла с пола коробку, всучила гостье, следом подняла вторую, взгромоздив ее на плечо, удерживая рукой, забрала поклажу из рук не успевшей опомниться Элайн и удалилась, быстро семеня пухлыми ножками.

Во дворе, перед самым входом, стояла телега, доверху заполненная подобными коробками. Некоторые из них не закрывались, позволяя круглощеким тыквам греть бока. Элайн Мелтон почувствовала себя в толпе крайне неуютно, собираясь удрать как можно скорее и дальше от этого безумия. Ей подумалось, что такая суматоха будет отличным прикрытием для врагов, желающих подобраться ближе и навредить. Оставалось надеяться, что всех приезжающих тщательно проверяют, прежде чем подпустить ближе к замку.

Знакомый голос, раздавшийся за спиной, выдернул молодую ведьму из размышлений. Хадринн Де Кольбер, указывая пальцем в бумаги, пыталась перекричать какую-то женщину, говорящую на другом языке. Элайн вполоборота наблюдала за хозяйкой на расстоянии, дожидаясь, пока тирада закончится, и только потом подошла ближе.

– Доброе утро, Ваше Величество!

– О, доброе, Элайн! Сумасшествие, не правда ли? Битый час пытаюсь объяснить этим слугам, что да как, но для них каждый раз словно в первый. Кстати, ты уже знаешь, что наденешь завтра?

Ведьма провела ладонями по закрытому платью без лишних оборок и рюшей, от корсета вниз, разглаживая его, действие не укрылось от Хадринн, которая тут же рассмеялась перезвоном колокольчика.

– Это же бал, дитя. На нем молодой женщине предстоит блистать! Будет много молодых неженатых мужчин.

Гостья вспыхнула от намеков. Она уже, можно сказать, отдала свое сердце, вспомнив, как бережно Матэуш касался ее лица в галерее. Нет, Хадринн никогда не сможет смириться с выбором сына, если, конечно, он вообще выбрал бы когда-нибудь Элайн в жены. Хорошее настроение мгновенно улетучилось, развеивая по телу флер нервозности и ревности к более достойным кандидаткам.

– Не переживай, отправлю к тебе швею, она тоже была где-то здесь, только подожди. Анико! Анико, ты где?!

Девушка хотела было окликнуть Хадринн и перейти к теме, с которой и подошла, но к ним уже спешила женщина, похожая на воробушка. Маленькая и юркая, она продиралась сквозь вереницу людей, ее волосы, туго стянутые на затылке, резко выделяли круглый череп, впалые щеки и острый, словно клюв, маленький нос.

– Анико, сними мерки с нашей гостьи, пожалуйста, а после найди меня. Я скажу, какое платье ей нужно, к утру все должно быть готово.

Отдав распоряжение, хозяйка почти бегом направилась к мужчинам, чуть не уронившим коробки, когда они выгружали их из повозки. Оставшись наедине со швеей, ведьма неловко переминалась с ноги на ногу, выдавив слабую улыбку, Анико со всей серьезностью указала Элайн на входную дверь. Во время снятия мерок молодая ведьма нетерпеливо следила за четкими движениями миниатюрных, но расторопных рук швеи, жалея, что вообще подошла к Хадринн. Она не хотела вовсе идти на бал, вымученно вести беседы с незнакомцами, натянув притворную улыбку, но, к сожалению, остаться в покоях ей не позволили бы.

Вновь выйдя на улицу, Элайн почувствовала, как спина и шея покрылись по`том, вынуждая платье неприятно прилипать к телу и сковывать движения. Она так и не успела поесть, отчего к горлу подступила тошнота, а голова закружилась. Взгляд упал на коробку с грушами, что еще не успели занести в замок. Боясь быть пойманной с поличным, Элайн схватила первый попавшийся фрукт, обласканный солнцем, и поспешила убраться подальше, в сторону сада. Обтерев грушу о рукав, вонзила зубы в спелую сочную мякоть, плавно скатившуюся в желудок, даруя долгожданное насыщение.