– А этот… не просыпается? Давайте, я потру ему уши.

– Бесполезно, я уже пробовала.

Да, лейтенант пропустил несколько захватывающих ходов. Но надо что-то предпринимать.

– Что же делать? – шёпотом спросила и женщина.

– Не знаю, но помощи ждать пока неоткуда. И с нашими не связаться.

– У меня есть мобильник.

Я чуть не ударился о низкий потолок. Неплохо!

– Но он в сумочке на трюмо.

Ясно. А трюмо в соседнем королевстве! Если к этому времени пухлое содержимое сумочки ещё не перекочевало в карман одного из ночных визитёров.

Гарсиа испортил воздух. Анжела, повозившись, брезгливо захлопала платочком:

– Святой Иисусе! Лейтенант, не усугубляйте положение, – И перебралась поближе ко мне. Я сказал:

– Мэм, на всякий случай объясните, где Ваша комната.

– Ты в своём уме?

– Пока ещё да, кажется.

Она немного помолчала, что-то обдумывая, и прошептала:

– Тогда пойдём вместе.

Я ухмыльнулся:

– У Вас хватит смелости выйти отсюда?

– Нет, – призналась моя «подружка поневоле». – А ты сможешь?

Я вздохнул.

– Дэн, может, переждём? К утру яхту начнут искать.

– К утру при хорошей скорости мы будем в водах Колумбии.

– Но пограничники…

– Анжела! – В волнении я не заметил, как назвал её просто по имени. – Где Ваша комната?

– От лестницы третья дверь направо. Там на ручке розовый бэджик.

– Если я не вернусь…

– Нет, Дэн, ты постарайся. Я умру здесь от страха.

– Тихо!

Судя по голосам, в каюту вошли двое.

– Куда его? – спросил Бульдог. – За борт?

– Джамба приказал нести на катер.

– Чего теперь с мертвяком возиться? Бросить в воду и готово!

– Остынь… Эй, Нортон!

– Чего орёшь? – послышался угрюмый отклик. – Здесь я.

– Бери его за ноги… А ботинки-то хорошие. Ну, взяли!… Тяжёлый бык… Понесли.

– Понесли-понесли, – продолжал ворчать Бульдог. – Подорвать эту байдару и линять отсюда, пока не обнаружили. Сдался ему этот безногий…

Голоса стихали. Я, собравшись с духом, уже приоткрыл панель, намереваясь не откладывать свою вылазку, когда вновь послышались шаги и довольный смех бирлов. Пришлось снова затаиться. Несколько человек, вспомнив, наверное, что видели здесь бар, решили обосноваться в комнате. Какой-то весельчак на ходу сыпал перезревшими анекдотами:

– А про горца слышали?

– Давай, не томи.

– Один горец звонит в порностудию и говорит: я ваши кассеты кручу по десять раз в день. Его поздравляют и спрашивают: ну и что? А он отвечает: скажите, ваши девочки ещё не устали?

– Хы-хы, вот тупой. Не смотри, дурень, дай кискам отдохнуть.

Кажется, я покраснел, прикусив губу и покосившись на невидимую во тьме спутницу.

Из кают поблизости привезли кресла, откуда-то принесли зазвеневшие бутылками ящики. До моих ноздрей дотянулся запах остро приправленной жареной рыбы. Пираты решили устроить из помещения смесь казармы и клуба. Заработал водружённый на место телевизор.

Ничего не оставалось как терпеливо ждать и слушать. Вскоре мне стало ясно, что половину людей Джамбы составляют «лесорубы», примкнувшие к нему после разгрома остатков банды в горных пещерах (о том, что знаменитого Маркеса суд приговорил к повешению, мы, уже находясь в Рио, узнали от консульских). Бандиты приходили и уходили, сменяясь на своих вахтах. Вновь прибывшие присоединялись к сидящим вокруг богато сервированного стола. Кто-то рискнул вздремнуть. Прошло не менее получаса.

Благодаря непрерывному гулу и звяканью посуды мы тоже позволили себе немного поразмяться и даже не сразу заметили, что корабельные машины остановились.

– Стоим? – тревожно уточнила сеньора Анжела.

Неожиданно шум снаружи перекрыл суровый окрик, зовущий всех на палубу. Расталкивая прикорнувших подельников, бирлы стали покидать свой «ресторан». Пользуясь моментом, я сквозь узкую щель оглядел помещение. Угроз не было. Сунув браунинг в горячую ладонь женщины, я выдавил перегородку, в три прыжка оказался у распахнутой двери и заглянул в коридор. Он был пуст. На одном дыхании я проскочил расстояние, отделявшее меня от двери с розовой картонкой, и влетел в комнату. Сумку на столике я не увидел, и стал в отчаянии озираться, пока не зацепился взглядом за её ремешок, переброшенный через рамку зеркала. Сорвав сумку, я спринтерским рывком бросился обратно.