– Я в курсе ваших финансовых проблем мистер Березовский, – продолжал Алеман. Он не знал Борис Абрамовича также хорошо как Хоза, потому не заметил его подавленного состояния. Не обратил внимания, что обычно болтливый Березовский, не вставил ни единого слова. Аксель улыбнулся: – Падение не страшно, если есть силы подняться.

– Если есть силы, – задумчиво повторил Березовский. Он посмотрел на Алемана: – Простите, я не понял суть нашего разговора.

– Перейдём к делу, – кивнул Алеман. – Мои друзья в одной химической корпорации ведут разработки в области противодействия химическому оружию. К сожалению, им не удалось получить государственное финансирование на свои научные исследования. Раз нет государственного заказа, то невозможно достать образцы. ОЗХО20 строго следит за перемещением химического оружия.

– Мистер Алеман, я не имею никакого отношения к ОЗХО, – вяло улыбнулся Березовский.

– Я знаю, – кивнул Аксель. Он улыбнулся: – Мне также известно, что вы имеете обширные связи в бывших советских республиках.

– Что конкретно от меня требуется? – на улице сгустились сумерки, и Березовский включил свет в гостиной.

– На полигоне «Сарышаган» в Казахстане имеется изрядный запас химических снарядов. Каким-то образом, это хранилище выпало из поля зрения ОЗХО, – Алеман закинул ногу на ногу. Он кивнул на Хож-Али Нугаева: – Мистер Хоза берётся решить вопрос по вывозу снарядов с полигона. Вы мистер Березовский, используя свои связи в Казахстане и подконтрольные вам фирмы, проведёте финансовую часть сделки. Эта операция принесёт вам неплохую прибыль.

– Хорошо мистер Алеман, я согласен, – кивнул Березовский.

– Я очень рад, что вы берётесь за это дело, – встал с кресла Алеман.

– Раз мы всё решили, я вылетаю в Казахстан, – улыбнулся Хоза.

Проводив гостей, Березовский поднялся на второй этаж, там у него располагался домашний кабинет. Он сел за письменный стол, вынул из папки чистый лист бумаги, и стал писать:

« Владимир Владимирович!

Господин Президент!

Я Вам неоднократно писал, что готов признать свои ошибки, и открыто заявить о них. Владимир Владимирович, я прекрасно понимаю, что одного покаяния не достаточно, чтобы убедить Вас в моей искренности. Нужны действия, которые принесут пользу России. Я готов к ним. В доказательство своей решимости, я хочу сообщить, что США готовит провокацию против России, с помощью химического оружия. На полигоне «Сарышаган» в Казахстане планируется приобрести снаряды с отравляющими веществами…»

Березовский положил ручку, встал и прошёлся по кабинету.

«Я же ничего конкретного сообщить Путину не могу! – Борис Абрамович задвинул штору на окне. Он подошёл к письменному столу, и положил в папку недописанное письмо: – Нужно всё подробно узнать, а уже потом дописывать письмо».

Березовский вышел из кабинета и спустился в гостиную. Достал из бара бутылку вина «Шато Латур» и фужер.

Он пил вино и размышлял:

«Я разоблачу американцев с их химической провокацией. За это Путин непременно пустит меня в Россию. Я ещё буду на коне!»

Закончилась одна бутылка вина, пошла другая. Хмель обволакивал мозг, и открывал радужные перспективы. После второй бутылки вина Березовского потянуло в сон.

– Ави! – крикнул он.

В дверях появился рослый, высокий брюнет.

– Ави, я пойду спать, – Березовский тяжело поднялся с кресла.

Борис Абрамович был банкрот. Всё его имущество отобрали бывшие жены и Роман Абрамович, партнёр по бизнесу. Теперь Березовский не мог позволить себе держать большой штат охранников. Он уволил всех, оставив лишь Ави Навама, бывшего сотрудника израильской разведки «Моссад».