Итак, экспертизу делали абы как. Значит, там могло быть все, что угодно.

Первый кирпичик лег в здание передачи.

Следователь по делу появился через сорок семь минут. Это был невысокий лысоватый человечек средних лет, на невыразительном лице которого выделялся нос солидных размеров, что-то вроде королевского банана. Если правда то, что на витрине, то и в магазине…

Александра помотала головой, отгоняя низменные мысли.

– Экспертиза сделана похабно, -категорично заявил следователь.– Но следы от пуль или мину в бензобаке предполагать не стоит. Пацаны могли невнятно описать характер ранений или состояние одежды, но техническая часть заключения достаточно грамотна. Кроме того, я сам, и еще трое лазили по тачке, так что извините…

– Но вы не медэксперт, -возразила Александра.

– Нет. И что? Не знаю, что вы ищете, – раздраженно парировал носатый. – А я утверждаю, что криминала там нет. Обычный несчастный случай.

После его ухода женщина набросала несколько пометок и посмотрела на часы. Пора было в больницу, где содержался в послереанимационной палате бедолага механик.

Вадим Бровко приходил в себя в палате больницы скорой помощи. Здесь все сверкало чистотой, никелем сверкало хайтековское оборудование, от которого тянулись трубки, опутывающие тело пострадавшего. На голове и лице белый шлем, видны только глаза, нос и рот.

Пребывание в такой палате обходится в круглую сумму.

Дежурный врач и сиделка в один голос заявили, что посещение такой милой дамы не только не нанесет вред состоянию больного, но придаст восстановлению сил их подопечного положительный импульс. Не более получаса, предупредил врач, общайтесь.

Александра представилась. Из-под забрала не донеслось ни звука, яркие синие глаза механика внимательно изучали гостью. Она взяла стул и придвинула его поближе к высокой ортопедической кровати.

– Вадим, я не собираюсь мучить вас сверх необходимого, – пообещала женщина. -Всего несколько вопросов.

– Зачем это? – голос был мятым и тусклым.

– Мой начальник предполагает, что имел место не несчастный случай, а намеренное действие неизвестного или неизвестных лиц, – официально заявила Александра.

– Максим мертв, и я в этом виноват, – прошептал Вадим.

– Что вы имеете в виду?

– Если машина на скорости выходит из строя, виноват механик. Можете меня объявить убийцей.

Она нахмурилась.

– Я не понимаю, почему третье лицо не могло вывести из строя какой-нибудь бензонасос или подложить бомбу?

– Никто не мог. Машин в гараже никто не касался, – только Максим и я.

– Гараж всегда был под замком? – спросила Александра

– Точно так.

– А на трассе?

– Нет. Я не допускал к машине никого.

Александра постучала указательным пальцем по лбу.

– Что вы помните до взрыва?

– Мы въехали на участок Фонтана, примыкающий к ограде Артиллерийского училища. Мы почти вышли из мягкого поворота. Улица была свободной. Скорость 120. Максим переключился и что-то сказал, а что, – я не услышал. Взрыв, вспышка и все. Очнулся в больнице.

Журналистка глубоко вздохнула.

– Послушайте, Вадим, вам жалко Максима Бородина? – внезапно спросила она.

– Глупый вопрос, – прошелестел он.

– Мой шеф- умный и опытный человек. Если он почуял что-то в вашей трагедии, значит, есть шанс отыскать действительного виновника.

– Что вы хотите? – устало спросил он.

– Я хочу, чтобы вы нашли силы повторить то, что сейчас сказали. Перед камерой. Это три минуты записи. Мы используем ваши слова в том случае, если станем изобличать убийцу.

– Его не существует. Впрочем, будь по- вашему. Я устал.

Александра встала и приоткрыла дверь.

– Дядя Витя, заходи, – шепнула она в отворившийся просвет.