Тень оказалась пареньком. Когда тот оглянулся, девица обомлела. Такой красоты она ещё не встречала.

Его смуглое лицо было словно высечено из камня самым талантливым скульптором. Скулы, нос, разрез глаз – всё было настолько гармоничным, что не верилось в существование этого создания.

Но он стоял рядом и наблюдал за незнакомкой.

В его глазах был страх. Он приложил палец к своим губам, давая понять, чтобы девушка не закричала.

А она и не собиралась кричать. Потеряла дар речи.

Незнакомец вдруг подошёл близко, поводил рукой перед её лицом и улыбнулся.

Девушка не шевелилась.

– Смешная ты, – прошептал юноша. – Иди поскорее отсюда. Меня заметят, а я жить хочу.

Девушка испуганно оглянулась.

Там за деревьями родителям явно было не до неё.

Они что-то шумно обсуждали, смеялись. Был слышен плеск воды.

– Я Исур, – тихо сказал паренёк. – А тебя как зовут?

– Не скажу, – ответила девушка.

– Давай я буду называть тебя Луной?

– Почему Луной? – девушка засмеялась, но тотчас прикрыла рукой рот.

– Ну ты же не говоришь своё имя.

– Ну хорошо, я Луна! А теперь прощайте, Исур! Мне пора.

Так закончилась их встреча.

Дочь вернулась к родителям. Маменька поинтересовалась её состоянием и сказала, что уже скоро будут собираться домой.

Дома девица не могла найти себе места. Всё мерещился ей тот красивый парень из лесочка.

Она невзначай спросила у отца через месяц:

– Папенька, а помните, как мы хорошо отдыхали у Анны Гавриловны? Может быть, повторим? Мне это место так легло на сердце, с такой теплотой его вспоминаю, что хочется вернуться.

– А почему бы и нет! – воскликнул богач. – На Ильин день собирайтесь, передай матушке.

Но впечатления были уже другими. Река зазеленела, от неё неприятно несло тиной и тухлой рыбой.

Накануне отъезда отец передумал ехать, но потом решил, что Анна Гавриловна будет в обиде.

На белом покрывале вся еда осталась нетронутой. Ничего не лезло в горло от вони, что была вокруг.

Богач из приличия сидел и ждал, когда хозяйка реки пригласит в дом.

Анне Гавриловне тоже было не по себе, но она боялась сделать гостям неприятно. Те могли подумать, что хозяйка гонит их. Никому не нравилось, но все молчали.

Дочка богача всё ходила в лесочке, всё звала еле слышно:

– Исур, Исур!

Но никто не отзывался.

Анна Гавриловна наконец-то взяла себя в руки и сказала:

– А не пройти ли нам в гостиную? Мне привезли новые карты. Хочу попробовать с вами, дорогие гости!

И богач, и его супруга обрадовались предложению.

– Еду оставим тут! – громко сказала Анна Гавриловна. – Я сейчас позову рыбаков, они заберут. Им привычно у реки есть и вонь глотать.

Пока богач помогал жене сворачивать белое покрывало, к месту отдыха подошли трое: парень и две девчушки.

Юноша взглянул на дочь богача и улыбнулся. Это был Исур.

Увидев осуждающий взгляд Анны Гавриловны, Исур отвёл глаза и принялся собирать еду. Девочки помогали ему.

Богач, его жена и хозяйка реки смотрели на забирающих еду пренебрежительно, и только дочь богача – с восхищением.

Вторая встреча была вот такой короткой.

И опять девушка тосковала по новому знакомому.

Марфа Игнатьевна замолчала. А потом как крикнет:

– Томка, ты чего уши развесила? Темнота уже спускается, а ну, быстрее полощи!

Тамара полоскала.

На обратном пути она спросила:

– Бабушка, а откуда ты знаешь эту историю?

– Какую? – удивилась Марфа Игнатьевна.

– Ту, что рассказывала об Исуре и дочери богача.

– Так то сказка была, – отмахнулась бабушка.

Тамаре стало обидно.

– Я уже большая, чтобы сказки слушать.

– А жизнь состоит из таких сказок, – пробормотала Марфа Игнатьевна.

Перед сном Настасья намазала дочке руки дёгтем, поцеловала в лоб и пожелала добрых снов.