Можно предположить, что в столь необычной форме изложения Нестор-летописец передал реальный факт одного из кочевнических набегов на Полоцкое княжество, ибо появление навий входит в один ряд с другими несчастиями и невзгодами, обрушившимися на Россию на заре становления славянского государства. В это время половцы, напав на славян, «принесли с собою» невиданную засуху (леса и болота «възгарахуся сами»), отчего многие люди заболевали и умирали от различных недугов. Только за зиму 1062 года в Киеве скончалось 7000 человек – чуть ли не всё тогдашнее население великокняжеского города. После 1088 года, как пишут Летописи, с неба вдруг упал «огромный змей», приведший к еще более опустошительному людскому моровому поветрию, вплоть до берегов Балтийского моря.

Падали такие неведомые существа с неба и много позже. В архиве города Арзамаса имеется один любопытный документ, относящийся к Петровской эпохе. Это донесение земского начальника Василия Штыкова о невероятном происшествии во вверенном ему крае: «Лета 1719 года июня 4 дня. Была в уезде буря великая, и смерч и град, и многие скоты и всякая живность погибли <…>. И упал с неба змий, Божьим гневом опаленный, и смердел отвратно. И помня Указ Божией милостью Государя нашего Всероссийского Петра Алексеевича от лета 1718 о Кунсткамере и сбору для ея диковин разных, монструзов (монстров, – А.Т.) и уродов всяких, каменьев небесных и разных чудес, змия сего бросили в бочку с крепким двойным вином». К сожалению, до Кунсткамеры Санкт-Петербурга вещественное доказательство не доехало: по дороге сопровождающие мужики бочку разломали, «двойное вино» выпили, а «змеем», стало быть, закусили, о чем к делу также приложен соответствующий письменный документ.

Впрочем, специалисты по язычеству пишут, что по глубокому убеждению русских крестьян, «в ночь под Новый год бесчисленные сонмы богов выходят из преисподней <…> в эти страшные вечера». Среди них и так называемые навии – мертвецы. Некоторые Летописи говорят о них, как о реальных людях-всадниках, встающих из могил.

Стремление усмирить языческие злые силы и привели Андрея Первозванного к берегам Ильменя. Но он нашел здесь вовсе не славянских дикарей в звериных шкурах, а гостеприимных охотников, рыболовов и хлебопашцев. Жили они не только в шалашах или деревянных избах среди болот и лесов, но также имели города, окруженные защитными крепостными стенами и рвами, достаточными для крепкой обороны от враждебно настроенных соседей. Но, самое главное, местные мужчины и женщины были смелыми воинами. Летописец Нестор назвал их «великими телом и гордыми умом». Даже в далекой Византии знали об этой особенности северян, и были убеждены в том, что этих свободных людей «ничем не заставить их поддаться или подчиниться». (Ламанский В. И. О славянах в Малой Азии, в Африке и Испании. – «Ученые записки. Отделение Имп. Академии наук». – СПб, 1859. – Кн. V. – С. 129).

Вернемся к «крокодилам» из замерзающих северных водоемов России и Прибалтики. Вряд ли эти страшные монстры еще существуют в наши дни, но память об их реальном бытовании в недавнем прошлом не только жива, но и приобрела впечатляющие народные домыслы. Сегодня их «заменили» чудовищные рыбы из семейства