Рассказ-предостережение о нашем новом неолиберальном времени содержится в книге Фердинанда Маунта «Новые немногие». В ней говорится о владельце американской ипотечной компании под названием Household, которая в 2003 г. была приобретена одним из пяти крупнейших британских банков – банком HSBC. Вознаграждение, полученное руководителем компании за три года, составило 35 миллионов фунтов стерлингов; в дополнение к этому были предусмотрены различные льготы, включая личный реактивный самолет и пожизненные бесплатные услуги стоматолога для самого руководителя и его супруги. На ежегодном собрании акционеров генеральному директору HSBC сэру Джону Бонду был задан вопрос, чем он объясняет столь значительное отличие получаемого им вознаграждения от почасовой оплаты труда уборщика Абдула, составлявшей 5 фунтов стерлингов. Сэр Джон, зарабатывавший в 400 раз больше, чем Абдул, объяснил, что и в том и в другом случае банк платит за работу ровно столько, сколько принято платить за нее. Во время финансового краха Household разорилась, а HSBC понес убытки в размере 50 миллиардов долларов [Mount, 2013].

Уровень неравенства, снизившийся на какое-то время в 1950– 1960-х годах, вернулся к показателям 80-летней давности, а если действующая тенденция продолжится, то он вернется и к показателям полуторавековой давности. Неолиберальный порядок привел не только к значительному увеличению социального неравенства в различных странах, но и к не менее значительному росту нестабильности мировой экономики, сопровождавшемуся огромными неконтролируемыми потоками капитала, серьезным нарушением баланса сил во всем мире, а также ростом частных и государственных долгов [Hutton, 2011].

В 2008 г. казалось, что неолиберальный порядок смертельно ранен и готов – вслед за банками, одним из главных своих оплотов, – рухнуть: настолько сильным было общественное негодование. Но этот порядок выжил и спустя пять лет выглядел вполне невредимым и готовящимся к очередному повороту судьбы, как будто ничего и не произошло. Банкиры все так же получают бонусы, неравенство все так же очевидно. Непоколебимым остается верховенство все тех же созвездий бизнеса и политической власти, бесконечно повторяются те же идеологические мантры. Почему неолиберальный порядок оказался столь жизнестойким? На сколько еще хватит ему этой жизнестойкости? Может быть, благодаря кризису, когда оказываются спорными его эффективность, устойчивость и легитимность, у него проявилась способность к самообновлению? Этим вопросам и посвящена настоящая книга.

В главе I я показываю, что глубину экономического спада 2009 г. и медленный выход из него можно объяснить тремя способами. Первое объяснение состоит в том, что это был просто импульс, пусть продолжительный, но все же импульс, единичный эпизод, вызванный единственным в своем роде финансовым крахом, но не предвещавший ничего, что было бы значимым в долгосрочной перспективе. Это было явление скорее циклического, чем структурного порядка. Вскоре все, включая экономический рост и уровень жизни, должно вернуться к нормальному состоянию в международном порядке, где Соединенные Штаты продолжат оставаться ведущей державой. Существенных изменений не произошло, и в них нет необходимости. Достаточно будет сгладить острые углы. Второе объяснение заключается в том, что мы прошли своего рода водораздел и теперь находимся на начальном этапе постепенных политических и экономических преобразований, которые приведут к перестройке мировой экономики и политики в ближайшие 20 лет. Неолиберальный порядок распался, и восстановить его в прежнем виде невозможно. Признаками таких преобразований являются новая волна стагфляции, усиление новых быстрорастущих экономик, возросшее значение «Большой двадцатки», под эгидой которой теперь осуществляется координация финансового регулирования, а также изменения общественных настроений в ряде стран. Можно ожидать, что эти перемены повлекут за собой новые изменения, в результате которых постепенно будет сформирован новый порядок. Третье объяснение, которое я считаю наиболее правдоподобным, состоит в том, что мы оказались в