После окончания девятого класса ученики разошлись по колледжам и училищам. Оставшихся, желающих досидеть до одиннадцатого, оказалось немного. Их объединили в один десятый под буквой «А». Многие в этом новом классе знали друг друга только в лицо и не спешили познакомиться, продолжали дружить своими давно сросшимися коллективами, по-прежнему пренебрежительно называя друг друга «ашниками», «бэшниками» и так до «Д».

В одну из первых суббот нового учебного года ученики единственного в школе десятого класса лениво подтягивались к первому уроку. Полина уже была за партой, уже выкладывала учебники. Она оказалась в небольшой компании мальчиков и девочек, которых раньше только и видела в коридорах школы, а вон того, высокого, будто бы и вообще никогда не видела. Они сидели на партах, болтали ногами и вообще болтали, смеялись. Полина безуспешно пыталась повторять домашнее задание. Бегала глазами в сотый раз по одной и той же строчке.

«Плоскости могут вступать во взаимодействие с другими элементами фигур…».

Распахнулась дверь, ударила ручкой о стену. В стене уже была выбоина от таких эффектных появлений. Вошедший бросил рюкзак на парту, громко, даже торжественно сказал всем:

– Приветствую вас, мои двуногие братья!

Замолчали все. Девчонки опустили глаза. И только Полина, выпрямившись на стуле, ответила незнакомому мальчику с костылем:

– И мы тебя, наш одноногий вождь.

Полина, которая не поднимала руку на уроках, даже если знала правильный ответ, если была готова к уроку, если всю ночь учила. Полина, которая не протестовала против оценок, не выпрашивала лучших. Полина, которая даже не могла возразить двоечнику, списывающему с ее тетради. Полина, чей голос дрожал, когда она рассказывала стихотворение у доски. Полина четко и ясно поприветствовала за всех новоприбывшего.

Артем, конечно, «одноногим» не выглядел. Он носил протез, отчего ходил медленно, прихрамывая, и с подлокотным костылем. Но Полина к тому времени о нем уже наслушалась. И его насмешливое приветствие вполне соответствовало тому, что о нем говорили за спиной.

На нее не шикали, не цыкали, ее пронзали взглядами. Тысячи иголок разом. И он смотрел, но не так, как они. Он будто пожал ей руку.

Потом Полина узнала – он всегда так делает. Например, на физкультуре. Мальчишки подтягиваются на спор – кто больше. Артем подходит к турнику самый последний, никто и не думал, что он тоже станет. А он подтянулся, и больше всех. Всех обошел, всех сделал. Спрыгнул, держась рукой за железную опору турника, говорит:

– Не плачьте, бледнолицые, у меня фора.

Конечно, намекает, что на одну конечность он легче. Остроумно, но никто не смеется. Никто не поздравляет с победой. Только Полина украдкой ему улыбнулась, а он на выходе из спортзала ей подмигнул.

«Все предпочли бы его жалеть, – думает Полина. – Вот если бы на физре он сидел весь урок на низкой неудобной скамеечке, а в классе за последней партой, был добрым и покладистым мальчиком, чуть неряшливым и глуповатым, они бы с ним дружили, они бы его любили, давали списывать, не позволяли учителям с него строго спрашивать, они бы его жалели, они бы были молодцы…».

Но он – Индеец.

***

Полина все придумала, заучила, повторила много раз.

«Ирина Владимировна попросила забрать у тебя материал для открытого урока. Если ты не придешь, выступать буду я».

«Ирина Владимировна…».

Но уже у подъезда все пошло не так. Она-то собиралась ему в лицо рассказать заученное, а тут домофон. Нажала. Писклявая музыка. Сердце стучало громче музыки, мешало слушать, думать.

– Заходи, – голос Артема прервал концерт.