По боевой готовности № 2 в качестве вахтенного офицера второй смены Антон заступил на вахту. Большого практического опыта по исполнению обязанностей этого ответственного руководящего лица, каким был вахтенный офицер, у лейтенанта Липовецкого ещё не было. Его подстраховывал сам командир. Иногда Антону «на орехи» здорово перепадало, но благодаря такой опеке он быстро входил в курс дела и становился полноценным вахтенным офицером.

На корабле практически никто не мог толково объяснить, как правильно вести вахтенный журнал, отражающий деятельность экипажа и плавание подводного крейсера.

– Борис Александрович, – обратился Антон к капитану 3 ранга Перову вахтенному начальнику третьей смены, – поделись опытом, объясни скрытые тонкости ведения записей в журнале.

– Лейтенант, никаких секретов и тонкостей нет. Есть правила, которые чётко сформулированы и отпечатаны в начале каждого бланка вахтенного журнала.

– Товарищ капитан 3 ранга, мне известно, что существуют правила! Однако….

– А при чём тут «однако» если известно, что есть правила, которые нужно изучить и выполнять? – прервал речь Антона Перов. – Вообще лейтенант, запомни: при изучении любых правил и уставов существует не писаный первый параграф. Уразумев его, служба становиться проще и понятней!

– Так это и есть тонкость смысла правил ведения журнала? – задал вопрос Антон.

– Нет, лейтенант! Это тонкость всей воинской службы!

– Так в чём же она заключается? – «докапывался» до сути Липовецкий.

– Первый не писаный параграф гласит: «Командир всегда прав!», – уразумел, товарищ лейтенант?

– Так-таки всегда? – засомневался Антон.

– Эх, молодо-зелено! Лейтенант, для не понявших и сомневающихся существует параграф № 2.

– И что же там записано?

– Там записано: читай более вдумчиво параграф № 1, – сказал Перов и рассмеялся.

Прислушайся Антон к советам этого правила – жизнь и служба у него была бы без сучка и задоринки. Так нет: размышления, вопросы, сомнения попортили ему крови не мало. В конечном итоге он убедился, что, чётко исполняющему приказы, бездумному офицеру живётся проще. Да и по карьерной лестнице он шагает легко и без остановок. Он исправный, предсказуемый механизм системы, как правило, достигал высоких должностей. О таком в характеристике или представлении на повышение пишут «исполнительный».

Думающие и размышляющие офицеры, встречая непробиваемую стену рутины флотской действительности, не найдя другого выхода, часто спиваются. Очень немногие, несмотря на огромное давление первого параграфа, оставались верными себе, были способны трезво мыслить и иметь собственное мнение.

Если бы Антону повезло, то именно такой офицер ему бы ответил, что кроме правил у человека есть разум. Именно разум должен анализировать и подсказывать, как излагать события происшедшие на корабле. Излагать так, чтобы они были понятны читателю и не вызывали сомнений и двойственности в их трактовке. То есть, традиции плохие и хорошие нужно знать. Разумом же необходимо пользоваться и как можно чаще.

– Через тридцать минут выходим в точку всплытия, – доложил штурман.

– Обе турбины «самый малый вперёд!» Право руля, ложиться на курс 352 градуса. Акустикам, прослушать кормовые курсовые углы. В лодке установить режим тишины! – скомандовал Антон.

– Рулевой: – Курс 352 градуса.

– Вахтенный механик: – Обе турбины работают вперёд «самый малый».

– Акустик: – В корме чисто.

– Антон: – Лево на борт. Ложиться на курс 292 градуса!

– Штурман: – Под килём 110 метров.

– Рулевой: – Курс 292 градуса. Глубина погружения 40 метров. Лодка держит глубину хорошо.

– Акустик: – В режиме шумопеленгования акустический горизонт чист.