КОРРЕСПОНДЕНТ. Я вас понял. А еще?

МУЖЧИНА. А еще я незаслуженно обидел одного человека. Хотел бы перед ним извиниться.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Ну, так извинитесь сейчас.

МУЖЧИНА. Сейчас не могу.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Почему?

МУЖЧИНА. Его уже нет в живых.

КОРРЕСПОНДЕНТ. То есть вы хотели бы исправить ошибки, за которые вам теперь стыдно?

МУЖЧИНА. Да. Вы все правильно поняли.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Спасибо за откровенность.

МУЖЧИНА. Это все?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Да. Не смеем вас больше задерживать.

МУЖЧИНА. А как вы думаете, возможно такое, чтобы исполнилось мое последнее желание?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Думаю, да. В жизни возможно все.

МУЖЧИНА. Спасибо.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Это вам спасибо…

Что ж, он все сказал правильно. И честно. Я бы тоже, наверное, попросил дать мне исправить совершенные в жизни ошибки. Правда, мне не под шестьдесят, а около тридцати, но ошибок, которые хотелось бы исправить, уже хватает…

Под занавес нам попался неприметный мужчина в кепке, средних лет и среднего роста. На нем были китайские джинсы, футболка без рисунков и надписей и коричневая легкая куртка под кожу, которые продаются на рынках за тысячу рублей. На вопрос, есть ли у него минутка, он остановился и вопросительно посмотрел на меня.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Телеканал «Авокадо», программа «Последнее желание». Каким будет ваше желание, если вы будете знать, что оно – последнее?

МУЖЧИНА В КЕПКЕ (спокойно). То есть после исполнения желания я помру?

КОРРЕСПОНДЕНТ (едва улыбнувшись, хорошо, что камера направлена на человека в кепке). Представьте…

МУЖЧИНА В КЕПКЕ. Мое последнее желание будет – убить Санина.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Вот как?

МУЖЧИНА В КЕПКЕ. Именно так.

КОРРЕСПОНДЕНТ. А какого Санина вы хотите убить, позвольте вас спросить? Того, что заседает в Московской городской думе, или нашего известного актера?

МУЖЧИНА В КЕПКЕ (едва ли не обиженно). Актера, конечно.

КОРРЕСПОНДЕНТ. А почему его?

МУЖЧИНА В КЕПКЕ. Тот Санин, что в Мосгордуме, ничего не делает, только баклуши бьет. Поэтому убивать его не за что.

КОРРЕСПОНДЕНТ. Интересное суждение. А Санина-актера есть за что убивать?

МУЖЧИНА В КЕПКЕ (очень твердо). Есть!

КОРРЕСПОНДЕНТ. Поясните, пожалуйста.

МУЖЧИНА В КЕПКЕ. Вы задали вопрос касательно последнего желания, верно?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Верно.

МУЖЧИНА В КЕПКЕ. Я на него ответил?

КОРРЕСПОНДЕНТ. Ответили, и большое вам за это спасибо.

МУЖЧИНА В КЕПКЕ. Пожалуйста… А теперь – до свидания.

– До свидания, – ответил я машинально.

Этот тоже вполне откровенен. И даже слишком…

Степа снял еще пару-тройку панорам, – пустой двор с облупившейся стеной и кучей битого кирпича в конце улицы, эти картинки будут служить перебивками в передаче. Потом я сказал несколько слов на камеру, что, дескать, вот какие последние желания имеются у столичных российских граждан, и объявил, что репортаж с московских улиц (а была-то всего одна, лишь места для камеры менялись) вели я, корреспондент программы «Последнее желание» Аристарх Русаков, и оператор Степан Залихватский.

– Ну что, все? – спросил облегченно Степа и стал укладываться.

– Да, все, – ответил я.

– А хорошая должна получиться передача, – заметил Степа, спрятав камеру в чехол. – Жизненная.

– Это точно, – согласился я.

А потом мы дружненько сели в машину и поехали «на базу».

Наша «база», то есть телекомпания «Авокадо», расположена в двухэтажном особняке бывшего дворянского имения в Черноградском переулке недалеко от Садового кольца. Принадлежало имение сто лет назад ротмистру лейб-гвардии кирасирского Его Величества государя императора полка Степану Яковлевичу Черноградскому, а до него его отцу. А еще раньше – деду – тайному советнику Акиму Афанасьевичу Черноградскому. Вообще, это было родовое имение столбовых дворян Черноградских, выходцев из Волынской земли и родственников князей Волынских. Став служить московскому государю, Черноградские получили землю в окрестностях Москвы на месте бывших слободских огородов. Имение было не очень большим, но лучшим в возникшем переулке, оттого и сам переулок, как это часто случалось, получил название «Черноградский».