Что-то давящее, пробуривающее мне лицо, заставило меня открыть глаза.

Как только я сделала это, то пожалела об этом. Прежняя боль, обжигая, принялась меня снова терзать. Глаз закололо, и я почувствовала, как из него покатились слезы.

– Таблетки на столе. Рекомендую выпить их, а потом я осмотрю твой глаз, – все тем же строгим тоном начальника, заявил Калаш.

Калаш…

Когда он успел прийти? Я даже не заметила его появления… Похоже, я все-таки уснула.

Я начала садиться. Голова в отместку за это действие закружилась и заболела. Казалось, что кто-то вгонял мне в щеку и глаз раскаленные иглы. Ужасная боль!

Взор мой был мутный, и потому я не могла разобрать каким было выражение лица Калаша. Единственное, что я заметила, что тот сидел в кресле.

– Как долго ты сидишь здесь? – сдавленным голосом, спросила я и, наконец, села.

Пытаясь сфокусировать свой взгляд, я несколько раз моргнула. Кажется, это немного помогло. Теперь мне стало чуть лучше виден Калаш.

Его красивое лицо выражало глубокую сосредоточенность. Словно он прямо сейчас решал какую-то сложную математическую задачку.

Интересно, что он успел увидеть, пока сидел здесь? Может, я храпела или, что еще хуже, испустила газы?

Такое часто бывало с моими сестренками, значит, и меня могло настигнуть подобное.

Я почувствовала, как мое лицо начала заливать краска стыда.

– Около часа, – ответил он на мой вопрос, о котором я уже забыла.

Калаш встал, взял что-то со стола и подошел ко мне.

– Выпей это, – он протянул мне две таблетки.

Синюю и красную.

– Ха, – усмехнулась я, – прямо как в кино. Это на выбор или сразу две? Я узнаю правду или все забуду? Окажусь в матрице?

– Сразу две. Тебе будет не так больно и отек немного спадет, – игнорируя мой шутливый тон, он положил мне таблетки на ладонь, и я послушно проглотила их.

Хотя будь это иной случай, добровольно я бы никогда не сделала так. Но я доверилась Калашу, и была уверена, что это лекарство будет мне во благо.

– Для того чтобы узнать правду, таблетки не нужны, – он забрал из моих рук пустой стакан и вернул его на стол. Снова что-то взял с него и подошел.

– Голову запрокинь, – скомандовал Калаш.

– Зачем? – я непонимающе глянула на его невозмутимое лицо.

– Глаз осмотрю и закапаю, – в его взгляде скользнуло нетерпение, и я, издав усталый вздох, сделала как он сказал.

Откинув голову на спинку дивана, я наблюдала за тем, как Калаш располагается рядом.

Он сел так близко…

Очень близко!

Его тело хоть и не касалось моего, но я чувствовала невероятную энергию, что оно источало. Будто сотни микропокалываний – надо добавить приятных, сродни тому, когда распаривалась кожа в бане, прошлись по мне.

Мне стало жарко.

Словно желая добавить еще пару градусов, Калаш обхватил мое лицо пальцами и наклонился.

Буравя меня потемневшим взглядом, он изучал мой больной глаз с такой маниакальной сосредоточенностью, что мне стало не по себе.

Другая его рука скользнула вверх. Горячие пальцы оттянули мне нижнее веко с такой профессиональной точностью, что я невольно задалась вопросом, а не было ли у Калаша медицинского образования?

Где-то там, в далеком прошлом?

Сколько скелетов было в его шкафу? Ведь понимала, что почти не знаю о Калаше.

Разумеется, кроме того, что он возглавлял самую жестокую мафию, которая держала всё побережье в страхе.

Именно по этой причине я и обратилась к нему.

Кстати, я еще не знала сколько ему лет. Но чувствовала – разница в возрасте между нами не в пять лет, а минимум в два раза больше.

– Сейчас будет больно, – бесчувственно предупредил Калаш, и через секунду мой глаз обожгли прохладные капли.