– А вот это зло, согласен, – серьёзно произнёс в ответ папа. – Педали путают случайно, а пьяными за руль садятся совершенно осознанно. Нет мужчинам оправдания.

– Но у неё ещё был младенец в слинге, – заметила Галка.

– Торопилась куда-то. – Папа пожал плечами. – Вы тоже слышите этот плач? Никак не успокоится, бедняга. Лишь бы он не орал весь мой отпуск. Отправлю к великанам и лосям, вместе с призраками.

Плач был очень далёкий, и если не обращать внимания, то и ничего страшного не было.

После завтрака папа сообщил, что он забронировал лодку, а на вечер у них в планах было катание на сапах и рыбалка. Галка заспорила было, что у неё есть важные дела, но родители оказались непреклонны и стали её убеждать.

– Семейный отдых, забыла? – спросил папа. – Тебе тоже нужно мозг немного расслабить, а то вырастешь, как мы.

– И что в этом плохого?

– А то. Депрессия, бессонница, стресс. Так себе удовольствие, если честно.

– Но вы-то уже всего добились, вам уже можно и отдыхать почаще.

– Не всего. Я ведь хотела стать пилотом гражданских авиалиний, – сказала мама. – А приобрела только тоннельный синдром.

В общем, переспорить их было совершенно бесполезно, и поэтому Галка согласилась на все пытки отдыха до конца дня.

Через полчаса они все вместе плыли на лодке по живописному озеру. Папа договорился, чтобы мы были одни, без сопровождающего, у него был в этом деле опыт.

Надо признать, природа – загляденье! За первым, самым большим островом обнаружилось ещё два, немного поменьше. А за ними ещё и другие, но уже совсем далеко, где-то на горизонте. Все укрыты соснами, мхом, травой. Под чистым и ярким голубым небом.

Плавали лодки, моторные и весельные, но пространства озера хватало на всех. Кто-то даже умудрялся спать на разноцветном сапе.

Галка сидела на левом борту, опустив ноги в тёплую воду. Папа ловко орудовал вёслами, а мама в это время хвалила папу за мускулатуру, мужественность и отсутствие большого живота.

Едва они приблизились к одному из островов, на Галку тут же обрушились запахи. Что это были за запахи! Грибы, ягоды, влага, как будто дождь здесь только что прошёл. И ещё пахло прелыми листьями. Галке понравилось. Хотела снять видео, но потом передумала. Жаль, пока ещё нельзя было передавать через телефон запахи.

Крупный план: никто ничего не снимает на видео, потому что нужно наслаждаться таким моментом вживую.

Нос лодки вдруг ткнулся в плоский, покрытый мхом камень. Под водой таких камней было полным-полно, только немного помельче.

– Босиком нельзя, тут змеи, – сказал папа и протянул Галке яркие резиновые сапоги. – Всего два вида – уж и гадюка обыкновенная. Но она хоть и вполне обыкновенная, но всё равно гадюка. То есть ядовитая.

Галка поскорее натянула сапоги и ступила на мягкую и податливую землю. Тут же разглядела кустики черники, правда, без ягод. Грибов не нашла, хотя позже углубилась от берега примерно метров на двадцать. Гадюк, впрочем, тоже нигде не было видно.

Папа вернулся в лодку с двумя чахлыми маленькими подберёзовиками.

– С рыбой нам повезёт больше! – объявил он.

Сели на камни возле покачивающейся на волнах лодки. Мама подставила лицо тёплому солнцу. У неё уже сгорел нос и сильно покраснели щёки. Галка думала, что тоже сгорела. Люди из Питера вообще быстро сгорают на солнце.

– Тишина. Это действительно прекрасно, – негромко пробормотал папа.

– Даже здесь слышно, как вопит тот младенец. – Мама поморщилась, не открывая глаз.

Галка прислушалась. Действительно. Домики глэмпинга казались отсюда маленькими и игрушечными. Расстояние в пару километров. Но тонкий, прерывистый плач разносился прямо над поверхностью озера и проникал в уши. Теперь от него никак нельзя было избавиться. Следующие полчаса плач то стихал ненадолго, то возникал вновь, Галка слышала и морщилась, как и мама.