Познакомившись с Мамоновым, Иван Трубилин не просто ощутил всю неуемную энергетику этого человека, а увидел в нем некое продолжение шолоховского Давыдова, когда человек смело идет на слом своей привычной и достаточно благополучной жизни, только ради одного – быть в центре нового для себя живого и результативного дела. Тогда многих удивило, что секретарь райкома партии, по всем параметрам перспективный партработник, вдруг переходит на работу в колхоз. Да ладно бы, передовой, где люди не только с песнями, как в «Кубанских казаках», идут на работу, но с ними и возвращаются домой.

Колхоз оказался слабенький, хотя и носил имя ближайшего соратника Сталина, Жданова, где все, от обработки земли до состояния животноводства, оказалось в полном завале. Колхозники, повидавшие на своем веку немалое число председателей, выбрали Мамонова председателем со спокойным равнодушием, твердо зная: к следующей осени придется собираться снова.

Но удивление пришло, когда новый председатель, в отличие от предшественников, на следующий день не только переехал сам, но и семью перевез на новое местожительство. По всему было видно, устраивался всерьез и надолго.

Иван Тимофеевич почерпнул у Мамонова тогда многое, а главное – чувство конструктивной целеустремленности и твердой последовательности. Позже открыл для себя, Мамонов – это Егор Трубников, тот самый герой из фильма «Председатель», что всколыхнул всю страну иступленной преданностью земле и делу. Себе Сан Саныч определил тогда самое главное, но и самое трудное – вернуть людям веру в свое хлеборобское предназначение. И ему это удалось!

Через год «ждановцы», которых до этого «полоскали» на всех уровнях, вдруг выходят на первое место в районе по урожайности – почти 36 центнеров пшеницы с гектара. На четверть выросли сборы кукурузы и подсолнечника. По производству молока и мяса впервые выполнили планы продажи государству.

Иван Тимофеевич научился у Мамонова основному – характеру работы с людьми: умной, тонкой, соединившей державную необходимость с уверенностью в личной судьбе. Людей не дергал, не устраивал разносов, не давал шумных обещаний, не напускал хмарь на лицо, чтобы подчеркнуть руководящую значимость, и не стеснялся спросить, если чего-то не знал.

Зато умел сказать доброе слово, поддержать в трудную минуту, не забыть выполнить обещанное или отметить успех. А как умел поддержать инициативу, вручить заслуженную награду, подарок!

Если 8 Марта отмечал доярок, то это было воодушевляющее всех событие. Обязательно с приглашением награждаемых на сцену, публичной демонстрацией самого подарка, расхваливания его, будь то отрез на костюм или хорошие духи. Непременно с сердечным поздравлением, где обязательно отмечались детали индивидуальных качеств, присущих только ей – Маше или Наташе, сгорающей от счастья за добрые и такие сердечные, совсем неформальные слова.

– Запомни, Ванюша, – говорил Мамонов, – все начинается от твоего отношения к людям. Настроение человека – это, брат мой, великая штука. Когда человек, любой кстати, твердо знает, что ты не просто руководитель, грозностью своей выжимающий невозможное, а именно тот, кого воспринимают как старшего товарища, лидера коллектива, способного в трудную минуту понять, найти выход, не забыть сказать спасибо, проявить заботу – они тебе горы свернут…

Так Иван Тимофеевич Трубилин и поступал всю жизнь, ставя человека впереди дела, а не дело при человеке. Мамонов, наверное, одним из первых заметил, что у молодого инженера не только высокий профессиональный потенциал, но и те качества, что очень важны для партийного руководителя. В то время это была очень важная оценка, ибо в любом партийном органе сходились главные оценки человеческого потенциала.