– Ай!– в моей спине тоже что-то хрустнуло.

– Может ты это придумала, и на самом деле той улиткой была ты? – Женя громко рассмеялся, а я попыталась встать с пола.

– Кажется, мне нужна помощь… – прохрипела я, чувствуя себя совсем нехорошо.

Пока Женя ставил вкусности на пол, мне протянула руку помощи. Приняв её, я потянула на себя – и Весна упала рядом со мной на мягкий белый пушистый ковёр. Я стала щекотать подругу, которая ударяла ладошками по полу и стала улыбаться.

– Ага, ты врала мне, что не боишься щекотки! – я взяла подругу за ногу, принявшись чесать её пятку в розовых носках.

– Что вы делаете? – Женя смотрел на нас свысока и ухмылялся, пока я не потянула его за штанину, из- за чего он упал рядом с нами.

– Весна, хватай противного!

Подруга села брату на спину, а я ударила его легко по попе.

– Вставай, лошадка.

– Чего?! – возмутился Женя.

Мы были слишком заняты, чтобы заметить, как за нами с удивлением наблюдают родители Весны и Жени. Возможно, если бы мы громко не смеялись, мы бы услышали, как спокойно они выдохнули.

Родители забрали меня поздно, когда совсем стемнело. На ужине присоединилась к семье подруги. За столом она переменилась, больше не улыбалась, но судя по радостной улыбке её мамы, и тёплому взгляду папы, ела она лучше обычного.

– Хочешь, я приду и завтра? Я уговорю родителей.

Весна закивала.

– Да, вот еще кое- что. Сделаешь тогда до завтрашнего мне букет из цветов, скоро у мамы день рождения.

Я отдала девочке блок цветной бумаги.

– Какого цвета?

– Я не знаю её любимый…– грустно протянула я. – А у неё послезавтра он… Можешь сделать разных, а потом я выберу?

– Хорошо.

– Большое спасибо!

Я обняла крепко подругу на прощанье, не чувствуя того же в ответ.

– Твои родители приехали,– сообщил Женя, входя в комнату.

Я помахала на прощанье и вышла из комнаты. Спустившись на первый этаж, я столкнулась с тётей, которая протянула мне пакет печенья.

– Спасибо, Ника. Возьми это, пожалуйста.

Моё любимое печенье в виде клубнички с красной мармеладкой внутри. Мама редко его покупала, потому что я не могла остановиться, когда его ела, и потом у меня начиналась аллергия.

Когда я жаловалась об этом Весне еще в лагере, она сильно удивлялась. В её семье ей никогда ничего не запрещали. Но так совпало, что это тоже было её любимое печенье.

– Отдайте его лучше Весне, скажите, что за цветы.

– Весна сама попросила тебе их отдать …

– Но мне нельзя, у меня аллергия на такое,– грустно сообщила я. – Скажите ей, что отдали. До завтра!

Я выбежала на крыльцо и увидела родителей. Надев босоножки, я спустилась во двор и подняла голову. Весна смотрела на меня через окно своей комнаты. Я снова помахала ей.

– Где твоё печенье?– спросила она меня, и я увидела её недовольное лицо.

– Съедим его завтра вместе с тобой,– показала я жестами, понимая, что слышно с такого расстояния меня не будет.

– Я буду ждать.

Она помахала и поправила занавеску. Я помахала в ответ и пошла к родителям, даже не подозревая, что в ту ночь Весна и глаз не сомкнёт, делая мне огромный букет разноцветных цветов из оригами…

С тех пор я и стала появляться в доме подруги, куда меня привозили каждые выходные. Мы горячо прощались в воскресенье и радостно бежали друг другу навстречу вечером пятницы.

Летом следующего года мне разрешили остаться на ночёвку у них, и тогда мы втроём, еще и Женя присоединялся к нам, когда еще не тусовался со своими «крутыми» друзьями, подняли на уши весь дом. После первой ночи меня решили не оставлять еще долго на ночь.

Утром я получила выговор от своих родителей, по крайней мере, это были не подзатыльники, что достались Жене, как старшему, что за нами не проконтролировал.