Или подкупил всю власть?
Кто же этот жуткий тип,
Что в дела такие влип?
Отгадайте вы с раза,
Широко открыв глаза!
(хирург)
Пёс
В конуре что во дворе
Мёрзнет псина в январе.
Сучек нет, с жратвой гоплык,
Скоро нищим на шашлык!
Придремал, хоть и мороз
Пробирает, аж, жо слёз,
Снятся мамины соски,
И завыл он от тоски!
Вдруг глядит, а цепи нет,
В миске дюжина котлет,
Травка, солнышко, жара,
Отобедать же пора!
Как поел, Матильда шасть,
Белый пудель, кровь и масть,
Как же тут не согрешить,
Все вопросы не решить!
Позже видела луна,
В конуре лишь цепь одна,
Прикопал хозяин пса,
Сдохший бобик не краса!
И нет конца
Просто женщина с кувшином,
Что идёт, роняя влагу.
Если влезть с своим аршином,
То увидишь бабу нагу!
Что идёт, плеская мерно,
Воду или, я не знаю.
Правда, есть мыслишка скверна,
Мол, не зря за ней канаю.
Вдруг отломится, по-ходу,
Мне от женской обнажёнки,
Вдруг найду с сего прохода
Близость этой голой жёнки?
И не знает человече,
Что расплёскнутое время,
Хуже вражеской картечи,
Выбивает нас из стремя!
Не собрать пролитой жизни,
Ты не бог, уйдёшь со всеми,
Тихо, или криком взвизгни,
А потоп стучится в теми!
Вот
Кому должен, всем прощаю.
Быть хорошим обещаю,
Что мне жалко слова что ли?
Бросил в жизнь, оно на воле!
Говорят, коль смерть за вами,
Вы в картинках, со словами,
Обозрите, всё что было,
Озираяся уныло.
Только знаю, память-сука
Мне подсунет всё, где мука,
Окаянил где, грешил,
А всё доброе глушил!
Там грехи мои к оплате,
Ночи резаным в палате,
Изменившие девчонки,
Сунет память мне в печёнки!
Вот оно, исчадье Ада,
Память людям не награда,
А за прегрешенья мука,
Потому она и сука!
К терактам
Я не скажу, что я терактам рад,
Не в радости основа, понял, брат?
Я – христьянин, и должен бы скорбить,
О тех кто честно дал себя убить!
О непонявших, натворили что,
Деливших мир на граждан двух сортов,
Мол, боль России – личная беда,
А нас не тронут вовсе никогда!
Смеявшихся над горем россиян,
Поскольку мы – истории изъян,
Как будто наши дети это так,
Приложенный к трагедиям пустяк!
Я не скорблю, но, я и не смеюсь,
Поскольку понимаю и боюсь,
Мне не исправить Франции основ,
Ко дну идущей в паутине снов.
Париж, «Ротонда», Лувр и пляс Пигаль,
Ладо Гудиашвили и Шагал,
Крамской и Репин, девы и абсент,
Давно прошедший Франции момент!
Теперь мне всё равно, чего и как,
Самим нам стоит ждать таких атак,
И нас не пожалеют, заплюют,
Вот те, кто нонче «дрожжи продают»!
России сила – армия и флот,
И лишь они надежда и оплот,
Для остальных лишь русский интерес,
Тогда и не попутает нас бес!
Канада мусульманская
На осле раз ехал бек
Прямо в город Виннипег.
В султанате этот град
Посетить был каждый рад!
Там соборная мечеть
Выше прочих аж на треть,
С минарета на намаз
Глас-призыв под старый джаз!
Правоверными сей край
Превращён был в истый рай.
Дух христьянства истреблён,
И фетиш Канады – клён!
Нет хоккея, есть щербет,
Чай зелёный пьём в обед,
Алкоголь исламу враг,
Знает умный и дурак!
Глупым играм тут заслон,
Есть верблюды, даже слон!
Шариат – среди основ,
И кальян для счастья снов!
А заводам всем кирдык
Сделал наш султан Саддык,
Ничего, живём и так,
Мусульманин – не простак!
Мастерские на дому,
Ежли нужно что кому,
Так приди и закажи,
Только деньги покажи.
Но, с работой тут беда,
Поисчезла и еда,
Скоро ломанём стеной
На Торонто козырной!
Там ещё Христа оплот,
Вот и будет умолот,
Заберём их всех в рабы,
Всем отпустим на бобы!
Виннипегцам по рабу,
Раскатали мы губы,
Ну, а мне рабыню бы,
От всех милостей судьбы!
Память о Фольклендах
Аргентинцы – мстители, по-жизни,
Коль обидел, точно, отомстят,
Память помнит горести на тризне,
И врагу такое не простят!
Жжёт незаживающая рана,
Сотни моряков лежат на дне,
Старый крейсер «Амираль Бельграно» —