Ратников усмехнулся – не такие уж тевтонцы безвинные овечки, как пытается убедить брат Гернольт. Надо же – в русские дела их втянули… затащили лису в курятник – а то они на русские земли не зарились?! Псковичи, правда, тоже хитрованы еще те – и опека со стороны Новгорода – «старшего брата» – многим наверняка давненько уже надоела, вот и пригласили немцев да князя Ярослава Дорогобужского – из Смоленского, кстати, княжества – тамошние князья во Пскове и сидели, а вот суздальцы – Ярослав и сын его, Александр Грозны Очи, через много-много-много лет прозванный летописцем «Невский», – никакого отношения к Пскову не имели. Назвать псковичей «предателями русской земли»? Ну, это если только считать «Русской» землею сузадьцев или Новгород… А ведь там полно еще княжеств! И никакого единства – как, впрочем, в германских землях. Суздальцы от нашествия монголов ослабли? Отлично! Кто больше всех радуется, руки потирает? Немцы? А вот и нет – смоляне! А вот Новгород смотрит на поднимающийся Псков как на свою колонию… кому ж такое понравится? Тут сойдет и Орден… Почему бы нет? Сейчас поможет, а потом… насчет католичества… там посмотрим… Мавр выполнит свое дело… а дальше ему и накостылять можно! С помощью того же Смоленска или Литвы. Нет! У литовских кунигасов слишком уж руки загребущи, хуже, чем у немцев, – потом не выгонишь. «Немцы» в контексте Ордена – это именно что «немцы» – иностранцы. И датчан там хватало, и французов, и шведов… да и Мекленбург, Померания, Бавария – все разные земли, и очень часто друг другу – враги.

А вот рыцарей Тевтонского Ордена смело можно назвать предателями… предателями интересов Священной Римской империи (германской нации), император которой – Фридрих – был самым яростным врагом римского папы, верховного сюзерена Ордена. И, в общем-то, брат Гернольт прав – сильно потрепан Орден: в тридцать восьмом, при Шауляе, накостыляли литовцы, совсем недавно – монгольские тумены хана Кайду. Так что не хватало рыцарей, не хватало…

Ратников все ж закончил когда-то истфак, кое в чем разбирался…

Черт побери! А где же Максик-то? Неужели… Нет, нет, не может быть – он же вот, рядом был, буквально только что…

Так куда ж делся?

– Максим! Макс! – сложив рупором ладони, позвал Ратников.

Тишина… Только слышно, как переговариваются кнехты, делая свою неприятную работу.

Закусив губу, Михаил подбежал к березе… той самой, с красным от крови стволом. Осмотрел все, рванулся в кусты, по тропинкам… И там, в камышах, у самого озера наконец обнаружил Макса. Мальчишка лежал ничком…

Господи!

– Ма-а-акс!!!

В три прыжка Ратников оказался рядом, упал на колени, с ужасом трогая подростка за плечо… Мертв?

– Дядя Миша…

Максим обернулся – лицо его было мокрым от слез:

– Дядя Миша… да что же это… я вот того, бородатого… копьем… А он… Я что же – убил? Нет! Нет!

Парень уронил голову в ладони, плечи его задергались.

– А ну, не реви! – схватив Макса за подбородок, Ратников ударил его ладонью по щекам. Несколько раз. Не сильно, но вполне чувствительно.

– Прекратить истерику! Да – ты его убил. Иначе бы он тебя! Помнишь, что я тебе говорил? Ну? Помнишь?

– Дядя Миша…

– Иди умойся, да пойдем обедать. Не журись, парень! Выберемся! Это я тебе говорю – выберемся! Самое сложное – это Лерку найти. Ну да ничего – и тут справимся.

Парнишка неожиданно улыбнулся:

– Да, Лерку найдем… и свалим! Верно, дядь Миша?

– Конечно же верно, Макс!

– Кто это были – русские? – сидя в шатре фон Оффенбаха за скромной трапезой, спросил Ратников.

– Чудины или эсты, – обгладывая кость, хмуро бросил Иоганн. – Русские нас бы вмиг…