Князь невольно всплескивает руками. Княгиня от ужаса вскрикивает и закрывает лицо. Епископ мелко крестится и бормочет молитвы.

Иоаким Стефанович (подбегает к князю):

– Говорил я, говорил! Не надобно было спешить! Раствор известковый затвердеть не успеет… Петр, бежим скорее на подмогу!

Боярин Кучка и Петр мечник уходят за кулисы на место обрушения.

Андрей Боголюбский, (опомнившись):

– Владыка, как быть?! Ужели столпами соляными стоять будем? Если и впрямь там люди погибли, теперь вина за все падет на мою голову!

Гости (наперебой):

– Что же делать?!

Епископ Феодор (велегласно):

– Сами будто не ведаете? Преклоньше колена Владычице Богородице с умилением и слезами помолимся!

Князь и епископ, за ними все остальные встают на колени.

Андрей Боголюбский (сокрушенно):

– О, Царица Небесная, Владычица и Матерь Бога нашего! Услыши вопль и молитву страждущих рабов Твоих! Поспеши на помощь людям погибающим! Яви чудо неизреченное! Отведи погибель и укроти беду! Не попусти невинным душам умереть без покаяния! Если Ты, Владычице, не избавишь их Сама – то я, грешный и недостойный раб Твой, повинен буду в их погибели! Какой ответ дам Сыну Твоему на Страшном Суде?!

Шум за сценой на время затихает. Потом его неожиданно сменяют радостные крики множества людских голосов. Толпа горожан выбегает на задворки сцены и восторженно славит Бога.

Горожане:

– Чудо! Чудо! Чудо!

Боярин Кучка и Петр мечник входят обратно. На лицах у обоих выражаются облегчение и радость.

Князь с княгиней, епископ и другие почетные гости встают с колен и обмениваются недоуменными взглядами.

Иоаким Стефанович:

– Чудо, княже, явленное чудо! Когда подняли мастеровые упавшие створки ворот, то очам своими не поверили. 12 мужей под ними лежали, как мертвые. Но более от страха. Ибо оказались все живы и даже невредимы! Слава Богу за чудо неизреченное!

Князь и княгиня, епископ и все остальные возносят хвалу Богу.

Их радость подхватывают горожане на задворках сцены.

Епископ Феодор (изумленно):

– О, сколь же любит тебя, княже, Владычица наша Богородица! И как скоро внемлет твоему сердечному молению! Своими очами не узрев бывшее, не поверил бы! Воистину, явное чудо!

Протопоп Микула:

– Недаром мы, грешные, чудеса Ее в особую книгу собираем! Повели, господин наш князь, новое чудо в Сказание о чудесах Пречистой записать! В назидание всему роду христианскому.

Андрей Боголюбский:

– Пиши, честный отче! Всю правду напиши, ничего не утаивай. Про вину мою и слезные молитвы. Ну, а с теми, кто допустил несчастью этому случиться, мы после разберемся…

Горожане:

– Чудо! Хвала Богу и Матери Божией! Ныне и присно и во веки веков! Аминь!

Действие 4.

Стольный Владимир. Старый княжий двор Юрия Долгорукого близ Золотых ворот. Светлая гридница в княжьих палатах. (Прежде здесь пировали князья с дружинами).

Андрей Боголюбский восседает на высоком отцовском месте. Лицо его выражает глубокую задумчивость. Перед ним на придвинутых близко лавках сидят боярин Кучка и Петр мечник. Оба явно чувствуют себя неуютно.

Задняя часть сцены за ними скрыта вторым занавесом.

Андрей Боголюбский (со вздохом):

– Да, вот и совершили освящение… Весь стольный град только и говорит: недобрый знак! Как после такого на войну отправляться?

Иоаким Стефанович:

– По глупости судачат! Напротив: самый добрый знак. Явленное чудо! Мы все тому свидетели. По грехам нашим Бог попустил, Бог и даровал спасение. Воистину, соборная молитва творит чудеса.

Андрей Боголюбский:

– Велика милость Божья! А грехи наши еще тяжелее. Благо, вовремя успели покаяться. Но уповать всякий раз на чудо – только искушать Господа. Надобно самим всякое дело с рассуждением творить.