– А стрельнуть ее можно? – простонала Пребрана. – Из лука?

– Без серебряного наконечника не убьешь, – не снижая шага, ответил через плечо ведун. – Лишь время потеряешь. Надеюсь, у тебя нет желания ночевать прямо здесь? Ей только того и хочется.

– Дурак! Дурак! Дурак! Дурак! Дурак! – подскочила к самой гати крикса и заскакала, как мартышка, на пеньке.

– Не дождешься, – спокойно сообщил ей Середин и прошел мимо.

– Умный! Умный! Умный! Умный! Умный! Умный! – взвыла нежить.

– Мама!!! – зажала уши девушка. – Макошь и Дидилия, сжальтесь над дщерью своей! Лучше б мы пошли округ!

– Не зарекайся, – покачал головой Олег. – Никогда не догадаешься, что является для тебя спасением, а что наказанием. Откуда ты знаешь, может, на дороге нас ждала бы какая-нибудь беда или княжеский гнев? Может, твои богини направили тебя сюда именно для того, чтобы спасти от еще большего несчастья? Жалеть о несделанном бесполезно. Беспокоиться нужно о том, что делаешь. Вот, кстати, еще какой-то встречный. Хромает. Первый признак нежити, между прочим.

Навстречу прихрамывал дровосек вполне мирного вида – с топором за поясом, в куртке из грубо скатанного войлока, в высоких поршнях, небрежно подвязанных у щиколотки.

– И чего ему тут нужно без котомки, без тележки или хотя бы вязанки хвороста? – вслух подумал Середин. – И вообще: откуда взялся лесоруб там, где нет леса?

А еще – крест на руке ведуна запульсировал огнем. Но про этот свой талисман Олег предпочитал не распространяться. Он просто вдел руку в петлю кистеня, уронил грузик из кармана вниз – и нежить, не дожидаясь продолжения, заскакала прочь:

– Дурак! Дурак! Дурак! Дурак! Умный! Умный! Умный! – доносилось с разных сторон.

Ведун увидел, как лицо богатыря пошло пятнами, и криво усмехнулся:

– Зато не кусаются. И несколько дней пути сэкономим.

– Лучше бы они кусались… – скрипнул зубами боярин.

Криксы отстали, только когда впереди нарисовались кроны деревьев. От наступившей тишины в ушах зазвенело, и боярская девка, избавляясь от новой напасти, затянута длинную заунывную песню про ушедшего в зимний поход любимого. Разумеется, где-то там его сердцем завладела иноземная красавица, и любимый вернулся с молодой женой. Продолжение оказалось для Середина совершенно неожиданным: певунье пришлось стать не старшей, а второй женой. Потом муж снова ушел в поход, и несчастная траванула злую «разлучницу» настойкой из белены. Чем кончилось дело после похода, Олег так и не узнал: гать наконец уткнулась в твердую землю, повозки выкатились под высокие осины, проламывая молодой подлесок, и остановились.

– Привал, – запоздало скомандовал ведун, оглянулся иа боярыню: – Куда дальше поворачивать?

– Не знаю, бояре, – пожала плечами девушка. – Я тут не ездила, токмо слышала.

– Понятно, – кивнул Середин. – Островок-то здешний не в пример предыдущему, за минуту не обойдешь… Ладно, будем искать. Значит, сейчас наскоро перекусим, потом я, Базан и боярин Радул идем осматриваться, а остальные расчищают место для ночлега. Топоры у вас есть, дрова тут наверняка тоже найдутся, заросли вокруг немалые. Запомните три правила: ни к кому незнакомому не подходить, к себе не подпускать, все заманчивые места какими-нибудь палками прощупывать. И тогда ничего страшного с вами не случится.

Крупинский остров раскинулся на несколько километров, а потому искать выход наугад можно было не один день. Однако Середин прикинул, что дальнейший путь лежать должен как продолжение дороги, и для начала двинулся через остров в том направлении, куда указывала первая гать. Увы, пробив тропу через кусты и высокую, по пояс, траву до самого берега, разведчики уткнулись в оконце с чистой водой.