Всю жизнь она работала детским врачом, специализируясь на болезнях уха, горла и носа. Последние пять лет женщина по возрасту и состоянию здоровья уже не ходила на работу, но прежние коллеги иногда посылали к ней на дом сложных больных, поскольку Кира Яковлевна считалась замечательным диагностом.

Она никак не могла привыкнуть к платным медицинским услугам и всегда стеснялась, принимая деньги за консультацию. Да и брала до смешного мало, но эти небольшие деньги помогали ей вести привычную жизнь, особенно ни в чем себе не отказывая. Хотя потребности у нее были очень скромные.

Усадив Полину на оттоманку, Кира Яковлевна снова оглядела ее и спросила:

– Что случилось? На тебе просто лица нет…

И Полина вкратце, без особых подробностей, рассказала ей свою историю.

Кира Яковлевна откровенно расстроилась. Но она была человеком практичным, не стала впустую ахать и охать, а сразу заявила:

– Если тебе нужны деньги, я могу помочь. Ты же знаешь, я работаю, а расходы у меня небольшие…

– Конечно, спасибо вам за такое предложение, но неужели я дойду до того, чтобы брать у вас деньги! – вспыхнула Полина.

– Но ты же отдашь, как только сможешь, – спокойно ответила старуха. – Я не вижу ничего предосудительного…

Полина была очень смущена, но Кира Яковлевна уговорила ее взять совсем немного.

Кира Яковлевна принесла чайник, поставила две чашки с яркими петухами, керамическую вазочку с домашним слоеным печеньем. Полина дула на горячий чай, ломала хрупкую печенинку, и ей понемногу становилось легче.

– А что ваш сосед? – спохватилась она, допивая вторую чашку. – Он дома?

– Мишка? Ты же знаешь, он бывает здесь очень редко.

– Да нет, Леша Копейкин! Мне бы надо попросить у него машину… – И она, снова не вдаваясь в подробности, рассказала, что собирается съездить в Приветнинское.

– Леша, кажется, дома, – озабоченно проговорила Кира. – Но ты же знаешь его характер…

Характер у Леши был сложный. Иногда он был вполне терпимым, даже отзывчивым, но случались и трудные минуты, когда к нему не стоило приближаться. Короче, все зависело от настроения, от погоды, от размера полученной им премии и от расположения звезд.

– Что делать, попробую. Попытка не пытка! – Полина вздохнула и отправилась к соседу.

Из Лешиной комнаты, как всегда, доносился громкий звук от включенного телевизора. Тем не менее хозяин услышал стук и открыл Полине.

– О! Полька-бабочка! – вскричал он. И шутливо поклонился. – Наше вам с кисточкой!

Обращение следовало понимать так, что настроение у Копейкина хорошее и он встречает Полину как родную – пивом и вялеными кальмарами. Причина хорошего настроения выяснилась довольно скоро – оказалось, что «Зенит» выиграл какой-то важный матч.

В случае проигрыша Копейкин был бы зол и мрачен, называл бы Полину Аполлинарией и пил не пиво, а водку, причем никого не собирался бы угощать.

– О, заходи! – бурно обрадовался Алексей. – Хочешь, пивка налью?

Вообще, у Копейкина были в жизни три главных увлечения: пиво, футбол и машина. Еще у него имелась жена Клавдия, но она занимала в его душе далеко не главное место.

Леша убрал со стула пустую канистру из-под бензина и пододвинул его гостье. Все свободное место в его комнате было занято автомобильными деталями, посреди комнаты красовался старый аккумулятор, рядом с ним – проколотое колесо.

Жена Копейкина Клава в эту комнату не заходила, чтобы не расстраиваться. Она жила во второй комнате, где навела порядок – купила импортную мебель, развела герани разных цветов и, как могла, радовалась жизни. Благодаря такому разумному разделению жизненного пространства супруги Копейкины почти никогда не ссорились и жили, можно сказать, душа в душу.