– И вы, конечно, поверили.

Фридрих вопросительно посмотрел на Вильгельма.

– Увы, Ваше величество, это правда, – отвёл глаза учитель. – Провианта у нас достаточно. Я не хотел вас огорчать.

– Вот золото, которым он заплатил за то, чтобы я его выпустил из крепости и города, – герцог полез под кольчугу и бросил на стол кожаный мешочек. Мешочек солидно звякнул. – Это ваше золото, Ваше величество, заберите. Мне чужого не надо.

Король секунду раздумывал. Наконец, кивнул Вильгельму:

– Возьми. Будешь выдавать мне по первому требованию. Смешно, наконец-то у меня появились собственные деньги, – он закинул голову и неожиданно звонко, по-мальчишески, рассмеялся.

– Вам стоит лишь приказать, Ваше величество, и у вас будут деньги на всё необходимое, – сказал Марквард фон Аннвайлер уверенно. – Отныне, с вашего позволения, я буду вашим опекуном и не позволю, чтобы вы испытывали недостатка хоть в чём-то.

– И ты расскажешь мне, как служил моему деду и отцу? – спросил Фридрих, чьи глаза снова загорелись. Но уже другим, не злым огнём. – Про сражения и походы?

– Обязательно! Чёрт возьми, мне есть, что рассказать Вашему величеству, уж поверьте!

– Позвольте заметить, Ваше величество… – снова подал голос учитель.

– Не позволю. Где моя новая рубашка, Вильгельм? И позови уже врача, так и быть. Заодно можешь распорядиться насчёт ужина, я хочу есть, – Фридрих по-взрослому, с тенью горечи, усмехнулся. – Благо, продовольствия у нас достаточно. Предлагаю вам отужинать со мной, герцог, – обратился он к Маркварду фон Аннвайлеру. – Мне не терпится услышать ваши истории.

– Почту за честь, Ваше величество, – опять склонил голову герцог и подумал, что на этот раз завоевание Сицилии проходит для него, кажется, более успешно, чем когда бы то ни было.

«…фигуру короля ты можешь представить себе соответственно его возрасту, не меньше и не больше. Но природа наделила его выносливыми, сильными членами и крепким телом. Никогда не сидит на месте, весь день в движении. Чтобы проверить свою силу упражнениями, он тренируется и умеет обращаться уже со всеми видами оружия. Вот оружие в его руке, вот он взмахивает мечом, которым владеет лучше всего… Натягивать лук и попадать в цель копьем он выучился благодаря долгим тренировкам. Отборные, быстрые скакуны – его друзья. Никто не сравнится с королем во владении уздой и шпорами. Весь день до наступления ночи он упражняется то с одним, то с другим оружием, а также посвящает еще несколько часов чтению и трудам по истории».

Вильгельм Французиус отложил перо, встал и подошёл к окну, за которым царила ночь и бесновался холодный февральский ветер. Неровное, грубой выделки стекло, вставленное в частый свинцовый переплёт, отразило огонь свечей и постаревшее лицо magister regis с тёмными кругами под глазами, дряблыми щеками и лбом, перерезанным глубокими морщинами. Ещё и зубы, чтоб им. Так не видно, но он точно знал, что их осталось всего четырнадцать. Шесть сверху и восемь снизу. Два из которых уже начинают болеть и, значит, недалёк тот час, когда с ними придётся расстаться.

Вильгельм зябко повёл плечами. Старость близко. Старость. И ничего с этим не поделаешь. Еще каких-то пять лет назад, когда ныне покойный Марквард фон Аннвайлер практически без боя взял Палермо и на короткое время стал фактическим правителем Сицилии, королевский учитель был вполне способен соблазнить не слишком привередливую молодую вдову-горожанку из тех, кто потерял мужа в одной из бесконечных вооружённых стычек, которые прокатывались по острову и всей южной Италии так часто, что люди давно потеряли им счёт.