Недостижимо оно лишь потому, что образы эти никогда не кончаются. Хотя о просветленных рассказывают, что они достигают состояния «неума», и так возвращают себе блаженство.

Но я не рассматриваю пока освобождение от самого мышления. Я ищу лишь возможность очищения. Она определенно есть. По крайней мере, в отношении тех образов, которые особенно тяжелы и болезненны и именуются нами помехами, болезнями и нечистотой, мы определенно можем сказать, что они исчерпаемы. Ими и ограничивается задача очищения. Освобождение сознания от всего содержания, наравне с просветлением, – это какая-то иная задача.

Конечно, мое видение прохождения образов через тело как боли – пока лишь предположение, которое потребует исследований. Но вспомните, что вы делаете, если почувствуете внезапную боль. Вы вскрикиваете, а если боль нарастает, то ревете, а то и принимаетесь орать благим матом. Боль снимается, если ее пережечь в звучание. Звучание – способ убрать боль. А больше всего мы звучим, стараясь освободиться как раз от образов, выговаривая, выписывая, выпевая и воплощая их в дела и вещи движениями тел.

Мы определенно болеем образами. Мы страдаем от них сильнее, чем от телесных болезней. Мысли и переживания мучительны, муки творчества и нечистая совесть невыносимы. Это очевидно. Предположение, что воплощение образов через тело есть особая болезнь, вполне возможно, даже более чем возможно. Оно очевидно. К сожалению, избыточно очевидно, почему мы и исключаем это из числа вещей, на которые надо направлять свое внимание.

Но если это так, то очевидно и то, что тело само знает, как очищаться. Его не надо этому учить, достаточно лишь убрать помехи, мешающие самоочищению. Очищение же идет именно через то горение, которое рождает движение и звучание.

Пока я не могу сказать, в чем суть этого чуда. Но наблюдения показывают: достаточно рассказать, что у тебя на душе, и становится легче. Так же легче, если ты воплотишь свою боль в картину, танец или музыку.

Этого одного достаточно, чтобы сделать следующий шаг – к вопросу, как же устранять и преодолевать помехи очищению.

Способность сознания воплощать образы через тело ощущается телом как болезненное давление, заставляющее избавляться от себя. Тела сбрасывают его через горение движением и звучанием, и они становятся наслаждением, потому что несут облегчение. Говорить и двигаться – вот порыв, творящий нас.

Это особенно ярко видно на примере детей человеческих и звериных. Они не могут сидеть на месте, не могут молчать. Пришел образ, и они с криком срываются с места. Мы же обучаем себя сдержанности и приличиям и из-за этого накапливаем нечистоту.

Если мы приглядимся к самим себе, то поймем, что вся наша жизнь может рассматриваться как болезнь сознания, а может как божественная духовная песнь, которой Вселенная пытается пропеть себя.

Наблюдения над собой подсказывают нам: душевная беседа очищает от той боли, что несут в себе образы. Но единственный ли это способ освобождения от камней, лежащих на душе?

Вот две подружки поссорились. Обе чувствуют обиду. Они попытались поговорить, разобраться – девочки часто занимаются подобными разборками и выяснениями отношений. Но обида не ушла. В конце концов, они устали и сдались. Теперь они просто живут рядом, делая вид, что ничего не произошло, но тяжесть таится где-то в душе, и прежней дружбы уж нет.

Но вдруг раздается песня, которая берет их за душу, и они обе одновременно замечают, как обида начинает растворяться. Я описываю действительное событие, которое произошло прямо сейчас, когда я пишу эти главы. Как это возможно?