Швейцарская банковская система гарантировала клиентам своих банков также и полную тайну их вкладов: понадобились, к примеру, несколько десятков лет и бесчисленные судебные разбирательства, чтобы рассекретить вклады, сделанные гитлеровцами в швейцарские банки еще во времена Второй мировой войны…

Савелий прекрасно знал, что личные вклады клиентов были самой охраняемой тайной в Швейцарии. Но его-то именно личные счета и интересовали…

Проведя несколько дней в Берне и наслаждаясь тишиной, покоем и потрясающим воздухом, он почувствовал, что наконец готов к решительным действиям. Савелий приехал в Лугано в преддверии горнолыжного сезона. Туристы еще не съехались, и можно было без предварительной брони получить место в гостинице. Говорков прибыл в Лугано под вечер в серебристом «БМВ». И остановился в небольшом пансионе неподалеку от «Банко дель Бог-гардо». Перекусив на скорую руку, он отправился на прогулку: ему не терпелось увидеть тот самый банк, за секретами которого он сюда и пожаловал.

Ему хватило часа, чтобы обойти весь город. Он прошелся по набережной озера, имя которого дало название городу, сделал круг по району, где среди старых и солидных домов возвышалось такое же здание банка «Боггардо». Наконец, Савелий оказался на площади рядом с местной достопримечательностью – старинным собором Сан-Лоренцо, построенным еще в тринадцатом веке.

Говорков стоял перед главным входом в собор и любовался резьбой его узорчатого фасада, сотворенного мастером эпохи раннего Возрождения.

– Вы впервые у нас? – услышал он за спиной чей-то вопрос на английском и обернулся, чтобы взглянуть на обладательницу мелодичного голоса.

Перед ним стояла молодая, лет двадцати-двадцати двух, изящная и довольно миловидная, с тонкими чертами лица брюнетка. Она была одета в длинное темное пальто. На ногах у нее – по новомодному – красовались тяжелые туристические ботинки.

– Почему вы так решили? – вежливо и осторожно поинтересовался Савелий.

– Собор – самое красивое, что есть в этом городе, – ответила девушка. – Мне всегда бывает жаль, когда туристы пробегают мимо него, спеша на свои дурацкие лыжные трассы и не замечая такой красоты…

Савелию показалось, что девушка решилась заговорить с первым встречным от одиночества и тоски и, хотя уже корит себя за такую несдержанность, отступать не собирается.

– Вы – настоящий патриот Лугано! – одобрил Савелий, стараясь поддержать разговор.

– Пожалуй, вы правы… – улыбнулась девушка. – Хотя я и не здешняя.

– Вы приехали отдохнуть?

– Нет, я живу тут в одной семье. Воспитываю их малыша. Вот, уложила его спать, и теперь до утра я свободна. – Несмотря на некоторую двусмысленность фразы, видно было, что девушка произнесла это без всякой задней мысли. – Я вам не помешала? Может, вы хотели побыть в одиночестве? А то, знаете, я целыми днями вожусь с ребенком; на то, чтобы завести друзей, совершенно нет времени, даже просто поговорить не с кем. Тоска! Извините, что я к вам пристала, но…

– Не надо оправдываться, – прервал ее Савелий, – все правильно. Я только сегодня приехал и вышел посмотреть город. И я рад, что вы ко мне обратились. Если вы свободны, побудьте немного моим гидом.

– С удовольствием.

– Как вас зовут?

– Мари.

– Красивое имя! А меня – Серджио… или, если вам угодно, Серж.

– Лучше Серж, ведь я француженка. – Ее открытая улыбка звала к разговору и общению. – А вы?

– Вообще-то у меня славянские корни, но приехал я из Германии, – уклонился от конкретного ответа Савелий.

Он взял Мари под руку, и они медленным шагом двинулись по пустынным улочкам Лугано. Через полчаса довольно оживленного пустячного разговора Савелий увидел витрину еще работающего кафе и предложил зайти выпить кофе, так как заметил, что Мари немного продрогла на прохладном осеннем альпийском ветерке.