– Обеспечь мне связь со Степко.

– Есть.

Связистка принялась вызывать командира батальона. Вскоре доложила:

– Товарищ подполковник, Степко на связи.

Заместитель командира полка принял гарнитуру:

– Бирюза! Я – Дон! Командир у тебя?

– Нет. Ждем. Слышали взрывы, похоже – выстрелы гранатометов, короткие очереди, но в штабе полка объяснили, что все в порядке. Да и вы сообщали о возможной задержке прибытия командира.

– Не нравится мне эта задержка, Бирюза. Я попытаюсь связаться с командиром, ты же оставайся на связи и быстренько подготовь на всякий случай взвод на технике для прохождения маршрута Ольхи.

– У меня всегда взвод под рукой…

– Жди! – Ивахин взглянул на связистку: – Запроси командира, Лида.

– Да, Сергей Семенович. – Девушка склонилась над радиостанцией: – Ольха! Я – Дон, как слышите, прием! Ольха! Вас вызывает Дон, ответьте… – Связистка посмотрела на Ивахина: – Станция командира молчит, товарищ подполковник.

– Попробуй связаться с командиром охранения старшим лейтенантом Аникиным.

Прапорщик переключила станцию:

– Редут! Я – Дон! Ответьте! Редут, вас вызывает Дон… Сергей Семенович, станция БМП тоже не реагирует на вызов.

– Черт возьми, что могло произойти? Я же сам разговаривал с Куршиным… Так, Лида, давай-ка мне Степко.

На вызов ответил командир второго батальона:

– Да, Дон.

– Радиостанции ни БМП, ни командирской машины на вызовы не отвечают. Высылай к мосту через Урдальку взвод.

– Есть выслать к мосту взвод!

Подполковник передал гарнитуру связистке:

– Что же произошло на марше? Почему молчат командир и начальник охранения? Ведь две радиостанции не могли одновременно выйти из строя!

– Три радиостанции, товарищ подполковник. У отделения охранения, кроме бортовой, имеется при себе еще и переносная «Р-148».

– Так надо попробовать выйти на нее!

– Она настроена на частоту бортовой станции и дублирует вызов. Аникин мог по ней ответить, если вышла из строя бортовая станция.

– Ничего не пойму…

Время тянулось медленно. И только в 9.50 на связь вышел подполковник Степко. Голос его звучал взволнованно.

– Дон! Взвод батальона прошел до моста.

– Ну!

– Колонна командира уничтожена.

– Что?! Как это уничтожена, где?

– По докладу взводного – недалеко от моста.

– Позывной твоего взводного?

– Волна.

– Я переговорю с ним. Надеюсь, ты оставил его на месте?

– Естественно. Подразделение заняло круговую оборону вокруг места гибели колонны.

Ивахин крикнул прапорщику Андреевой:

– Связь с Волной, быстро, прапорщик!

Командир взвода пятой мотострелковой роты второго батальона ответил тут же:

– Волна на связи!

– Я – Дон. Что у моста?

– У холма напротив «зеленки» сожженная двумя выстрелами «РПГ-7» БМП «Редута», – ответил старший лейтенант Бизенец. – По машине били с близкого расстояния с обеих сторон, по боковой броне. В результате подрыва боеукладки машина уничтожена полностью. Рядом с ней – трупы бойцов отделения и старшего лейтенанта Аникина. Его, судя по всему, добивали. Стреляли в голову. Где-то метрах в ста от БМП – сгоревший «УАЗ». Из него вытащили труп водителя. Что интересное, по «УАЗу» огонь ни из гранатометов, ни из стрелкового оружия не велся; автомобиль подожгли, облив бензином. А самое интересное – на месте уничтожения колонны не обнаружено трупа командира полка.

– В смысле?

– Нет командира. Ни живого, ни мертвого. Все, кто с ним был, есть, а его нет.

– Ты местность осматривал?

– Только в непосредственной близости от машин, проводить какие-либо дополнительные мероприятия у меня приказа не было. Сейчас взвод занимает оборону вокруг машин, используя высоты. Противника не наблюдаем. Сапер проверил дорогу до моста. Она «чиста», как и сам мост.