Большую часть времени правительство Кириенко отдавало борьбе с надвигающимся финансовым кризисом в стране. Еще в конце марта 1998 года министр финансов М. М. Задорнов объявил о надвигающейся беде в финансовой сфере: «Государственный долг России на 1 января 1998 года составил 501 трлн. рублей, в том числе по ГКО-ОФЗ – 436 трлн. Если тенденции не переломить, 2003 году расходы на обслуживание госдолга превысят 70 % доходной части бюджета». Суть вопроса состояла в том, что если в 1996 году ГКО было выпущено на сумму 5,9 трлн. рублей (неденоминированных), то к маю 1998 года эта цифра возросла до 10,6 трлн. рублей. Именно потому и возникла критическая ситуация в финансах. С одной стороны, пришло время отдавать за долги, а с другой – никто не снимал с правительства обязанности ежемесячно платить зарплаты, пенсии, пособия. Средств не было ни то, ни на другое. (Валерий Воронцов. Обман под флагом ГКО. Москва. Финансовый контроль. Опубликовано 06.03.2008).

Выступая в мае Госдуме, Кириенко объявил, что в 1999 году будет положен конец дальнейшему росту госдолга, но не упомянул, что надо закрыть финансовые пирамиды в виде ГКО и ОФЗ, которые в любой момент могли обрушиться. Вслед за ним председатель Центробанка Сергей Дубинин заявил, что для стабилизации ситуации пришлось повысить ставку рефинансирования с 30 до 50 %. Затем, чтобы удержать рубль «на плаву», она была повышена сразу в три раза: до 150 % годовых. Одновременно доходность ГКО превысила 80 %. В чьих интересах?

В конце мая Кириенко признал, что «правительство ведет переговоры с МВФ о предоставлении России социального консолидированного валютного займа для выкупа ГКО на внутреннем рынке». И добавил, что этот шаг вынужденный, поскольку средств на обслуживание внутреннего долга в стране просто не существует. Это заявление вызвало беспокойство среди иностранных держателей российских государственных ценных бумаг, а в их руках находилась одна треть этих финансовых документов. Западные инвесторы стали в массовом порядке от них избавляться, выводить свои деньги из России.

Несмотря на полученный в июле крупный кредит от МВФ (6 млрд. долларов), ситуация на финансовых рынках ухудшалась. Начиная с 13 августа 1998 года, мировые информационные агентства начали сообщать об обвале на российском фондовом рынке. 17 августа правительство и Центральный банк России сделали заявление о финансовом положение в стране, объявив практически о банкротстве. В воскресенье, 23 августа 1998 года Ельцин вызвал Кириенко на дачу и объявил ему об отставке.

Для Ельцина назначения главой правительства Е. М. Примакова было суровой необходимостью. Вот как обстановку тех дней описал известный историк, в прошлом генерал КГБ Николай Леонов: «Ельцина в этот драматический для страны момент больше всего заботила мысль о том, чтобы не потерять власть. К кандидатуре Примакова обратиться его заставила безвыходная ситуация. Евгений Максимович Примаков был приемлем для подавляющего спектра политических сил России… Ельцин знал его долгие годы как надежного профессионала на постах начальника Службы внешней разведки и Министерства иностранных дел. В личности Примакова причудливым, гибридным способом сочетались черты коммуниста и демократа, русского и представителя национальных меньшинств, патриота и умеренного западника, академическая солидность с журналистской легковесностью. Но при всем этом он был здравомыслящим, осторожным политиком, значительно превосходящим по своему потенциалу и умению работать с людьми молодых верхоглядов из радикальных демократов.