Группа словно сама по себе перестроилась. Теперь головным, то и дело останавливаясь, прислушиваясь, вглядываясь и вроде даже принюхиваясь, двигался Михаил, а Петр со своим пулеметом шел замыкающим. Только дружинники продолжали составлять ядро, – раз уж основными силами назвать их было нельзя. Даже не по умениям и знаниям, – судя по встрече с рукокрылом, с умениями был полный порядок, хотя новые товарищи явно лучше ориентировались в этой части города, – а по вооружению. Пока самострел перезарядишь, из «калашникова» полмагазина выпустить можно. Коли патронов по-глупому не жалеть.

Взмах руки Михаила, и Денис с Мстиславом мгновенно залегли. Несколько простейших жестов монах показал им заранее, объяснил, что делать в том или ином случае, и не забыл предупредить: бросаясь в первое попавшееся укрытие, надо быть зорким, чтобы не вляпаться в неприятности, и готовым ко всему. И ни в коем случае не использовать в качестве укрытия заросли. Так дружинники и без того не расслаблялись ни на секунду, а зелень обходили далеко стороной.

Когда лежишь и ждешь невесть чего, каждое мгновение тянется долго. Хоть отсчитывай удары сердца – свидетельство, что со временем все в порядке. Денис медленно поворачивал голову, пытался углядеть опасность, но с виду все было спокойно. Или же он лежал так, что видеть никого не мог. Как не могли видеть его.

Впереди приподнялся Михаил, показал: путь свободен. Смиренный воин Господа, раз уж он так себя назвал, через несколько шагов свернул под прямым углом налево, что-то обходя. Дальше тянулась полоса сплошных разрушений. Если перед тем развалины образовывались в разное время, каким-то были уже века, каким-то досталось позже, то тут явно прокатились бои такой интенсивности, что дружинники даже представить себе их не могли. От тех времен остались лишь легенды о героях, преградивших врагу путь и державшихся до самого конца. До сих пор то здесь, то там среди щебенки ржавели куски металла. Большинство из них когда-то были осколками, а чем являлись оставшиеся, угадать было уже невозможно. Чересчур много времени прошло, и творения рук человеческих успели разрушиться окончательно и бесповоротно.

Кое-где Михаил вел группу по проходам между руинами, но в паре мест карабкался прямо через завалы, подавая пример остальным. Почему он выбирал именно этот маршрут, для остальных оставалось тайной. Но человек явно знал, а велик ли смысл в вопросах? Гораздо полезнее запомнить невидимую дорогу на случай возвращения без умелого проводника. Пусть с противоположной стороны все будет выглядеть чуть иначе, – на что человеку даны память и воображение?

– Всем замереть!

Замерли, созерцая в щелях среди каменной крошки мутно-белое облако, очень медленно ползущее наперерез. Чем-то оно напоминало белое поле смерти, но все-таки Денису показалось, что ЭТА волна тумана еще страшнее. Словно внутри кто-то был, и это таинственное существо, или существа, могло не просто уничтожить или там сожрать, но и выпить душу. Точнее определить ощущения дружинник не мог и уж тем более не хотел проверять смутные догадки.

Облако двигалось медленно, словно часовой, проверяющий каждый сантиметр пути. Первоначальный страх схлынул, сменился осторожностью, когда лишний раз стараешься даже не глядеть в сторону опасности. Вдруг то неведомое, что скрывается там, неким образом почувствует присутствие людей и повернет к ним? Пусть двигается оно медленно, и расстояние при максимальном сближении метров двести, да кто знает предел его способностей? Лучше изредка проверять, не повернуло ли облако к укрытию, а в основном вести себя так, будто вокруг нет ни души.