Шурику было плохо следующие три дня, его часто рвало, даже когда уже нечем было, температура подлетела под сорок. Бывали случаи, что на него нападал бред, но в основном его сознание было светлым, и он всё понимал. Когда мы выезжали из нашего турне, направляясь в город, с трудом бормоча и путая реальность со своими галлюцинациями, часто принимая меня за какого-то «Ангела тьмы» из своих видений, он сумел объяснить мне, как найти его сестру. Правда, не зная в принципе чужой город, я с трудом отыскал её только к вечеру.

Шурик – надоело уже его так называть – пора вам представить его по-нормальному, по-человечески: Александр Вельтинский. Он снимал для сестры отдельную комнату и редко с ней виделся, дабы не привлекать особо пристального внимания своих уже бывших коллег. Сестра была лет на десять младше старшего брата, ставшего для неё реальной опорой и помощью. Девушку звали Мария, она была среднего роста с чистыми добрыми карими глаза, которые закрывали в чёрной оправе очки, длинные русые волосы, на шее справа – родимое пятно, а над верхней губой – маленький, совершенно не уродливый шрам. Я встретил её, возвращавшуюся из школы. Шурик был без сознания в машине, поэтому её я успел спутать с тремя другими девушками до этого, похожими на её словесный портрет. Вообще, получилось не очень нормально. Сами представьте мой внешний вид, ещё и грязный, как в бассейне побывал, наполненном углём, и лезу к малолетним девочкам. Честно, если бы бдительные граждане вызвали бы фараонов, я бы ни капельки не удивился, но нужно было как-то помочь моему случайному товарищу.

Девушка медленно передвигалась, уткнувшись в телефон, да ещё и с наушниками в ушах, обходя лужи, с сумкой через плечо и пакетом в левой руке. Я, огорчённый неудачей, произошедшей буквально двадцать минут назад, уже не надеясь на успех, подошёл к ней. Она так же, как и предыдущие дамы была похожа на словесный портрет, который мне поведал в машине Санька, находившись на грани бреда с реальностью, поэтому его описание подходило к очень многим девушкам. Не было особых подробностей и каких-то внешних отличительных признаков. Девушка подняла на меня глаза и удивилась тому, как я, совершенно её не стесняясь, рассматриваю, словно руками щупаю её лицо, щипаю и глажу его. Явно испугавшись, она остановилась метрах в двух от меня. Надо было что-то сказать, в подобной ситуации её страх мог вызвать совершенно непредсказуемые действия.

– Мария Вельтинская? – Спокойно поинтересовался я.

– Да, – удивленно ответила девушка. – Вы кто? Мы знакомы? – Практически одновременно задала она два вопроса.

– Нет, я знаком с вашим братом, – я мялся, не зная, как общаться со школьницей, да и вообще с совершенно незнакомым человеком. Последнее время мало с кем получается контактировать, только с Котёнком, но, несмотря на все эти факты, внешне я не изменился.

– И что? – Резко кинула она мне.

– Ему нужна ваша помощь. Желательно, скоро оказанная, – попытался объяснить я, но что-то мне подсказывало, что она видит во мне одного из нежелательных партнёров своего брата. Решив изменить ход ситуации и как-то скинуть напряжение, я быстро сказал, – он попал в беду. Сейчас он здесь.

– Где? – Снова удивилась она, но её взгляд выдавал не удивление, а явное недоверие ко мне, другого ожидать было глупо.

– В машине, – сказав, я открытой ладонью указал на микроавтобус. Через буквально две секунды до меня дошло, какой же я осёл. Она и так боится, что я собрался причинить ей вред, а тут ещё и, грубо говоря, намекаю ей на то, что нужно подойти к странному микроавтобусу, да ещё и с выбитым спереди стеклом. Я – просто гений, етить его на вертеле.