Тогда Неара сосредоточилась на буквах-рунах, которые легко начали всплывать в памяти, как-будто она тогда не отвлекалась, а внимательно сидела и слушала маму. Но, как бы то ни было, ей всё же удалось прочитать надпись под изображением.

«Эл-Гард, Ависта, Тара». Это были, по-видимому, имена людей изображённых на табличке. Неара поразилась своим воспоминаниям и таким, внезапно открывшимся, даром чтения палочек-рун. Сианти еле-еле растолкала застывшую подругу и вырвала из её рук табличку:

– Что, что случилось?

– Я читала!

– Как? Ты же не умеешь читать?

– Я как будто раньше их учила, когда была маленькой и вспомнила их!

– Но, как такое возможно?

– Не знаю, но буквы сами мне напомнили о том времени, когда я их могла знать.

– Это что? Магия?

– Не знаю, может быть!

– Давай я унесу обратно!

– Постой…!

Сианти в страхе схватила табличку и убежала.

Память Неары существенно всколыхнулась после того, как она получила в руки табличку из прошлого своего народа. В голове начали появляться эпизод за эпизодом из её детства. Она вспомнила, что видела такую табличку у своей мамы, которая даже разговаривала с ней и улыбалась, когда на табличке загорались определённые символы. Сама Неара не понимала значения этих знаков, но мама всегда улыбалась, когда смотрела на них.

И тут Неару озарило…

Она вспомнила, как однажды, войдя вместе со жрицей Моо в святилище главного храма, увидела там уродливую шестирукую статую богини в огромном каменном круге, который был весь изрезан палочками-рунами. Тогда жрица дала по шее маленькой девочке, чтобы та не смотрела на божество, но эти символы Неара запомнила хорошо.

«Вот бы сейчас туда попасть, – подумала Неара, – я ведь могу прочитать, что там написано!»

Армейская девушка, как носительница внешности прежних жителей, излучала сияние, как своим характером, так и своим видом. Её единственная подруга шутливо называла Неару – Сиялка. Светловолосая, небесноокая, с широким взором и гордой статью, Сияющая девушка в свои шестнадцать лет, была истинной богиней среди низеньких и черноволосых местных жителей.

Неара давно поняла, что ненависть к ней была вызвана именно её «благородным» происхождением и ослепительной внешностью. Помимо того, что местные черноволосы и низкорослы, они ещё и похожи друг на друга до такой степени, что можно было даже перепутать знакомых Мунниток, плюс ко всему у них были раскосые глаза и сутулые осанки. В рабочие часы, в самый пик, интересно было наблюдать, как множество народу текут по улицам, постоянно преклоняясь друг перед другом и опуская головы, словно боясь чего-то.

Но, несмотря на необъявленную всеобщую ненависть, Неара была одной из самых оберегаемых служительниц культа Муна-Ки, которых подарили на служение в Храме. Хотя в крайнее время молодые муннитки всё чаще стали смеяться над Неарой, упоминая приближающееся ежегодное жертвоприношение, как будто оно касалось только Сияющей.

Никому из её ровесниц даже и в голову не приходило, что вместо ненависти к ней, лучше бы подумали как избежать смерти одной из них на жертвеннике! Но… Муннитки были слишком недалеки, чтобы осознать близость смерти. А ведь крайние лета показали, что во внешний мир из Храма стали чаще попадать лишь младенцы, коих было очень мало. А из старших часть оставляли в Храме в качестве рожаниц, часть приносили в жертву и лишь незначительное число девиц продавали в жены. К тому же в категорию смертниц автоматически попадали те девушки, которые не могли забеременеть.

Неара же, в отличие от остальных, становясь взрослее стала осознавать ценность своей жизни, а потому в эти крайние дни перед совершеннолетием, Сияющая понимала, что решается её дальнейшая судьба.