– Расслабься, Джоэс. Это шутка. Я тебя не трону.

– О чём вы?

– Разве нет? – продолжил он, – Ты же думал о тех жалких предателях, которые были убиты в зале Молящихся. Под их пристальным проводом и справедливым взором истины. Их сердца были у меня в руках, они были в руках Молящихся. Сердца предателей, что я вырвал из их грязных тел. Они были гнилы изнутри. Они были, обречены.

– Они должны быть благодарны, за такую честь. Я, думаю. – кротко добавил я.

– Лоунтар, ты порядочный краймер. Долгое время служил конгломерату. Преданность в твоей крови струиться с самого первого вздоха. Я не мог не заметить это.

– Спасибо, за добрые слова, сэр.

Арчир не торопясь подвёлся на ноги и подошел ко мне, чуть ли не впритык.

– Я вижу тебя в дальнейшем. Твоё будущее мрачно. Подумай сам, что для тебя важнее. Что ты можешь сделать? Какого величия достичь, на что способен, будь у тебя необъятное всемогущество?

– Я-я… – естественный страх наполнял моё сердце в ожидании величественного краха; я ощутил ту тьму, что он решил обличить во мне.

– Сегодня ты покидаешь свой прежний пост хоста синдиката.

– З-за что? Сэр!? – с возмущением в голосе я нагло приблизился к нему.

– От сие часа ты, – не надолго замолчал, – мангартиар крастовых17 наций Крайма. Так повелел Архонт. Ты принимаешь дар его, сын мой?

– Да, сэр! – некогда яростное возмущение сменилось на некую форму счастья; я словно был оправдан от верной погибели, – Я принимаю волю Архонта Крайма. С честью буду исполнять волю Архонта, без малейших грехов. Во имя Архонта.

– Теперь. Воздыми голову к небу, Джоэс. – я сделал, что он велел, – Видишь? Арка играет яркими цветами. Запомни их. Когда в следующий раз их увидишь – твоё сердце будет в моих руках. Я только уповаю к небесам, что этот день наступит нескоро.

То, что он сказал, можно было трактовать только так: если предашь, эти лучи Анта уничтожат тебя так же красочно и величественно, как ты видишь сейчас. Свет такой красоты омрачает твою душу, коль ты пользуешься этим светом не во благо Архонта. Ни раз сталкивался с подобным, и ни раз, видел трупы бессердечных, аккурат сложенных в контейнерах крематория, за один лишь проступок. За одно лишь косое слово.

– Твоим первым заданием будет уладить разногласия между нациями Виджил и Эмират. Отправляйся в Хаил, и поскорее. Люциал Авайе действующий мархонт Эмират, на сегодня. Объясни ему, насколько важен мир между ними. Если не пойдёт на уступки, примени право Дьюбарка.

– Как изволите. ― кротко ответил я, принимая первый приказ на посту мангартиара.

– Ступай.

Обогнув утёс Уилднер передо мной сразу же распростёрся акр Сент-Сейбр. Местность в симуляции Циферы избирали по чистой случайности. Пахучие леса Эмират и заснеженные горные хребты Мардара – это излюбленная локальность любого синода. Синтез этих противоположностей – холодных снегов и жарких тропиков – вызвал у меня пассивное восхищение.

Ридэ любила использовать противоречия в знак своей изысканности и исключительности. Так она выказывала уникальность темперамента среди других. Правда это, или обычное фальшивое притворство – не мне судить; я лишь говорю, что вижу. И то, как я это вижу, не означает, что оно так и есть.

Леос отправился со мной в метазис. За средство передвижения по Цифере, я решил взять монолем последних моделей изготовленный по спецзаказу для некоторых династий в районе Централиум, что в Анваерфе. Ограниченный тираж таких машин, да и вообще, эксклюзивный выпуск чего-то новенького, всегда взывал во мне страсть к избыточным тратам, которую я не мог укротить.

Старший пилот, недолго думая, решительно создал себе такой же монолем, что и у меня. Однако, цвет отдельных слоёв корпуса выбрал по цвету глаз – тёмно-бордовый.