Перед тем, как шагнуть сквозь дверь, он оглянулся и ободряюще подмигнул мужчине в заскорузлой от чужой крови рубахе, сидевшему в кресле неживым манекеном.

Спасти репутацию не удалось. Мне пришлось полностью вкусить всю горечь унижения. Конечно, я старался сидеть на скамье подсудимых с независимым и гордым видом, под градом обвинений в том, чего я не совершал.