Маги растерянно переглянулись, пожали плечами. Только вот Хендрик, кажется, в нашу историю не поверил. Впрочем, это уже не моя забота делать предположения! Кстати, а что здесь произошло? Что за отрава была в вине?

Оказалось, какой-то сильнейший яд растительного происхождения. Роберу очень повезло, что я вовремя успела влить в него противоядие, замедлив действие. Куда более точно они скажут после того, как остатки вина побывают в лаборатории.

Кстати, а как я выжила?!

– Так я же не пила! – соврала им, не моргнув и глазом. – Не успела.

Увидела, как Хендрик покосился на два опрокинутых бокала, но ничего мне не сказал. Наконец, маги ушли, а мы с Петрой и Робером остались. Старушка смерила меня взглядом, заявив, что сразу же поняла, что Киммилия Хартен отнюдь непроста. Но про волков у меня расспрашивать не стала, и на том ей спасибо!

Тут вернулась с приема Эльсана. Вбежала в гостиную, удивительно красивая в бальном платье и с высокой прической, украшенной диадемой, но перепуганная до полусмерти. Кинулась к софе, на которой лежал все еще слабый Робер Хартен, схватила его за руку, упала перед ним на ковер на колени. «Бабушка» поморщилась и потянулась за бокалом.

– Робер!

– Все хорошо, Эльсана!..

И я подумала… У них все будет хорошо, если магистр Хартен перестанет упрямиться!

Вскоре Робера переложили в кровать в его спальне, и Эльсана осталась в его комнате, заявив, что будет сторожить его всю ночь, напрочь отказавшись возвращаться в свои покои. Бабушку увела служанка, две горничные старательно затирали следы крови в гостиной. Я же, покрутив в руках золотую цепочку с финтифлюшкой, подумала…

Кажется, в заветной книге по истории Фрисвиля написано, что на улице Гормаш полным-полно ломбардов. Завтра же с самого утра заложу в одном из них цепочку и куплю кольцо. Обручальное! Вот и пусть дарит и руки попросит, причем, чем скорее, тем лучше! И пока не подарит и не попросит, я от него не отстану.

Потому что, до тех пор, пока не выдам его замуж… Тьфу ты, пока он не женится, не будет мне покоя! Уверена, отравить нас пытались вовсе не хозяйки особняка Вестерброков, а кто-то из стервятников, вьющихся над Эльсаной! Каким-то образом пронюхал – вернее, прознал, что у них появился очень даже реальный конкурент на деньги вдовы – скорее всего, дворецкий донес! – вот и решил убрать Робера со своего пути. Ну и меня заодно, чтобы не мешалась.

И убийцы не чурались ни яда, ни магии, ни острого кинжала. Только вот не на тех напали!

К тому же, я и сама все могу разнюхать.

Чуть позже, ссылаясь на разрешение Петры Вестерброк, напросилась у уставшей служанки осмотреть комнату дворецкого. Ничего трогать не стала – до меня маленькую коморку под крышеей уже перерыл Магический Контроль. Вместо этого стащила шейный платок пропавшего. После, заявив, что хочу прогуляться на ночь глядя – нет, не надо меня сопровождать! – покинула дом.

Накинув на голову капюшон, кутаясь в длинный плащ Робера, прошла по улице, затем призвала своих волков. Сунула Рваному Уху платок дворецкого, попросив найти хозяина. Повезло, волки довольно быстро взяли след. Немного поплутав, избегая загулявших прохожих и редких ночных патрулей, мы остановились перед темным трехэтажным зданием в соседнем квартале.

Я подергала внушительный амбарный замок на двери. Поднявшись на цыпочки, заглянула в щель между ставнями. Тишина, покой, ночь. Ничего не видать!

Единственное, что мне удалось разглядеть, так это вывеску на доме. Предатель-дворецкий скрылся в «Типографии Картена», а затем, похоже, уплыл на лодке, потому что волки так и не взяли новый след.