– За что, отец? – я поднял руки и соображал, на чьей-же все-таки стороне «Герасим».

Похоже, что не на нашей, раз на мушку русских берет. Только на полицая он не очень похож. Те с повязками белыми ходили, с карабинами и прибалтийским акцентом (хотя здесь с русским говором). Да и староват он для полицая.

– Кто таков? – проигнорировал мой вопрос дед.

Бляха… Что ответить? Скажу, что партизан – точно пристрелит. Может, сказать, что на немцев работаю? Тогда, что я в лесу делаю один? А, была не была.

– В Псков я иду. В комендатуру отметиться и на службу наняться. Листовку я видел, что принимают нашего брата в городе и заработок платят, если ты идейно против красноперых настроен.

– Покаж листовку, – дед недоверчиво качнул ружьем.

Я потянулся в карман, где лежал смятый листочек. Хорошо, что его в клочья не изорвал, несколько раз хотелось очень.

– Что это у тебя? – насторожился бородач, увидев кобуру у меня на поясе. – Пистолет? Как же ты к германцам собрался ну службу устраиваться? С оружием? И одёжа у тебя диковинная. В Заовражино и окрестных селах такой не сыщешь. Объегорить меня решил, паря?

– Пистолет нашел, думал на сало обменять или картоху, – включил я режим «дурачка». – Нужен тебе «ТТ»? Недорого отдам.

Я аккуратно вытащил листовку и швырнул ее к ногам деда, но тот и не подумал за ней наклоняться. Не повелся, гад.

– Пистоль бросай, – ткнул он столом в сторону моей кобуры. – Только без дури, а то чай пальну ненароком.

Пришлось отстегивать кобуру. Снял с пояса, но швырнул себе под ноги. Пистолет из нее наполовину вывалился. Соблазн его подхватить очень велик, но дед просек мои мысли и приказал:

– Шагай взад!

– Чего? – огрызнулся я.

– Вертай взад, говорю. Отойди от пистоля. Дальше! Вот… Стой.

Я повернулся и сделал несколько шагов. Теперь был спиной к старику. Не самая удобная позиция, но не безысходная. Навострил уши.

Отчетливо услышал, как тот подошел к пистолету и закряхтел. Разбитые артритом суставы, видно, так просто не дают присесть. По любому ствол от меня отвел, чтобы наклониться. Сейчас или никогда. Я резко развернулся и заехал ногой с разворота по стволу, который смотрел в землю.

Бах! – дед от неожиданности нажал на спуск, всадив в мох заряд свинца, но ружье из рук не выпустил.

Бах! – прогремел второй выстрел, но я броском уже успел вцепиться в стволы мертвой хваткой. Крутанул двустволку так, что у деда локти заскрипели. Он охнул и выпустил ее из рук. Я отшвырнул ТОЗ в сторону (все равно разряжено) и подобрал пистолет. Повесил его обратно на пояс и процедил:

– Мне нужна другая одежда. И покажешь где Псков находится.

– Портки не отдам, – удрученно затряс головой старик. – Лучше сразу пристрели…

Оглядел дедка. Комплекцией меня поменьше гораздо, но шмотье советское всегда было свободного кроя. Можно влезть в его обноски, там плюс-минус два размера.

Но заглянув в его пустые глаза, как-то рука не поднялась мародерничать. Тьфу! Хрен с ним. Пусть живет. Подобрал ружье и спросил:

– Псков в какой стороне?

– Туда шагай, – отрешенно махнул рукой дед на запад. – К дороге выйдешь через пару верст. Она в город приведет.

Я закинул «ТОЗ» за спину и зашагал прочь. Патроны не стал забирать, один хрен с ружьем в город не попрешься, немного отойду и зашвырну его в кусты.

Отошел уже метров на десять.

– Служивый, – вдруг окликнул меня дед. – В доме есть у меня одежда. От сына осталась. В пору тебе будет. Здесь недалече…

Дед привел меня к лесной избушке. Я с подозрением оглядел бревенчатый домишко, вросший в мох почти по самые окна.

– Один живешь? – достал я пистолет, опасаясь ловушки.