– И ты что, собираешься бегать и от милиции, и от мстителей? – серьезно спросила Юлия Сергеевна. – У тебя хватит сил и ловкости? А где ты собираешься прятаться? У меня?

– Юля! – хлопнул себе по лбу Юрий Петрович, испугав хозяйку. – У меня же сегодня поезд на Москву! В половине двенадцатого ночи. Вот черт! Как же мне быть теперь?

– Куда? В Москву? – удивилась Юлия Сергеевна. – Ты собрался в Москву? А почему твоя мама мне про это не сказала? На заработки? А школа? Все только и говорят: вот Лукьянов до сих пор работает в школе!

– Работал, – покачал головой Лукьянов, – две недели, как уволился. Решил бросить все к черту! Денег вечно не хватает – одни долги. Школа засасывает целиком, а платить – адекватно не платят. Если бы не мои родители, так бы и ходил в одних и тех же брюках. Так что школа – одна нервотрепка, а не жизнь. Еще добавь к этому всевозможные интриги со стороны коллег и учеников. С меня хватит. Всем всегда должен, и все тобой недовольны: и на работе, и дома.

– И что ты в Москве собрался делать?

– Я договорился со своей сестрой, Ольгой. У нее квартира хорошая. Поживу у них несколько недель – буду искать работу. А потом, когда появятся деньги, найду съемную квартиру или комнату.

– И как же ты теперь поедешь через весь город на вокзал? «Эти» тебя сразу вычислят! – прикусила нижнюю губу, Юлия Сергеевна.

– Верно, – согласился Юрий Петрович. – Я сразу не сообразил. Надо что-то придумать…

– Что тут думать, – вскочила с кресла Юля. – Тебе надо изменить внешность!

– Пластическая операция? У меня нет таких денег, да и поезд уже через десять часов – швы не заживут, – пытался острить Лукьянов. – Поеду, замотанный до неузнаваемости бинтами? Так?

– Ты, шутишь? Какая операция? Тебе надо просто сбрить твою чертову бороду и подстричься наголо. И не надевать пока очки. Будешь, как все нормальные россияне двадцать первого века – бритым. Может, у тебя и деньги через лысину появятся. А то выглядишь – как неандерталец, пугаешь женщин и детей.

– Точно! – у Лукьянова сразу улучшилось настроение. – Юлька, ты меня всегда выручала! Гениально – просто побриться и подстричься. Удивительно, но я как раз собирался сходить в парикмахерскую – только хотел после обеда. Но теперь придется самому пластаться. Может, еще на глаз повязку? Черную…

– Нет, повязку не надо. Это сразу бросается в глаза. Вот тебе ножницы, а бритву там найдешь. Вперед, – толкнула в спину Лукьянова Юлия Сергеевна. – А потом можешь открыть свой чемодан.

– Точно, Юлька, – нащупал ключ от чемодана в кармане джинсов Юрий Петрович. – Вот как открою! Да как посмотрю, что в этом чемодане! Может, это изменит мою жизнь?

– По-моему, твоя жизнь уже изменилась, – задумчиво произнесла Юлия Сергеевна.

– Это ты на себя намекаешь? – развернулся Юрий Петрович. – Очень даже возможно, если учесть, что я свободен, как никогда!

– Шагай быстрей в ванную и брейся, свободный мужчина, а то выгоню на улицу с бородой и будешь точно «свободен, как никогда».

– Ну вот! Опять угрозы. И так всю жизнь! – вернулся в комнату Лукьянов. – Юля, ты хотя бы мне веришь, что я не специально его двинул? Вскипело все внутри: он же нашу девочку, маленькую, чуть не убил. Несется, гад, на своем джипе через пешеходный переход, ничего вокруг не видит. Потом пятисотку матери бросил! А сейчас, куда не плюнь – кругом одни эти рожи. И еще наших детей убивают на наших глазах.

– Да. И когда все это кончится? – вздохнула Юлия Сергеевна.

– На том свете все и закончится, – отреагировал Лукьянов. – Потерпи, сейчас откроем чемодан. Золота нет – я проверил. Но могут быть облигации или драгоценности. И махнем, куда глаза глядят, – посмотрел на небо за окном Юрий Петрович.