– Даже покосившийся трон – трон. Я – истинная дочь своего отца и верну уважение в Татарстане! – Подруга в ответ с укоризной покачала головой и вздохнула.

– Каждый кирпичик этой башни таит в себе историю. Некоторые легенды гласят, что башня накренилась не просто так! – шептала Гурьям девушке и ее парню, которых пустила на ночную экскурсию за груду сладких ватрушек. – Башня рушится… изнутри.

– Почему? – нахмурился парень, крепко схватив задрожавшую руку девушки.

– Потому что кирпичи – это замурованный прах строителей! – зловеще оскалилась хранительница башни.

Девушка вскрикнула и выбежала. Парень покрутил у виска пальцем и поторопился за ней.

– Вот молодежь пошла: на фильмы ужасов с концом света толпами ходят, а от реальной истории с мертвецами сбегают! Что от этих жалких слюнтяев ждать нашему ханству? Где они, титаны с заряженной булавой и бойцовской прытью! Гены великих ханов погребены под гниющим салом ипотечного бытия. Горечь разъедает прах предков, разлетается он к чертовой матери от такого позора! – осерчала Гурьям.

Она вздохнула, подошла к столу и включила самовар.

– Так это – правдивая история, Сююмбике ты моя свирепая? – спросил Зубазга, переодетый в старого дворника. На этот раз он нацепил дырявую ушанку и старенький овечий тулуп.

Прокурор вытащил из пакета конфеты, лимонник и пончики. Медленно погладил бородку и подмигнул.

Гурьям вздрогнула, услышав его голос, глаза ее забегали, она опустила взор и раскраснелась, пробормотав растерянно:

– А ты, я смотрю, совсем и не трухлявый пень, а очень даже живенький шурале.

Женщина достала две большие чашки и устало плюхнулась на табуретку, нервно накручивая свои кудри.

Президент Татарстана, Оскар Мурович, готовился к приему китайского миллиардера.

Он стоял у окна. Его крохотный телохранитель-крокодил традиционно сидел на правом рукаве и сонно зевал. Секретарша не спеша расставляла на столе старинный сервиз и раскладывала салфетки, переводчик с пресс-секретарем копались в телефонах и тихо перешептывались.

Внезапно распахнулась дверь. Панда сделала сальто и прыгнула шпагатом прямо на стол переговоров!

Секретарша отпрянула. Сервиз старинной фабрики Meissen, из которого пил сам прапрадед президента, сочно разлетелся по приемной, распугав переводчика, пресс-секретаря и самого президента, лицо которого моментально окрасилось в цвета кровной мести.

Крокодил президента открыл пасть и уже готов был казнить гостя, но хозяин шикнул на него сквозь зубы. Рептилия зашипела и от переизбытка чувств вцепилась зубами в рукав хозяина.

Пресс-секретарь с переводчиком вскочили и замерли по стойке смирно.

– Бонсай, Бохай! – крикнул китаец и оскалился, протаскивая свой живот в кабинет президента.

– Что он сказал? – шепнул президент переводчику.

– Кажется… вассал… – смутился переводчик.

Президент прищурился, подавил желание ответить, крокодил хлестнул хвостом по его рукаву в предвкушении расправы над незваным гостем.

– А я услышала – бухай босой, – пробормотала пресс-секретарь.

– Босой вассал, значит? – угрожающе промолвил Оскар Мурович. – Ну, саламалейкум, челнок! – нарочито громко сказал он китайцу, ощерился в ответ и решительно протянул обе руки.

– Что он сказал? – обратился миллиардер Бао Би к своему переводчику.

– Он назвал вас щенком, господин. – Переводчик опустил глаза и поправил воротник костюма.

Китаец подозвал панду. Его глаза, похожие на глаза голодной гиены, излучали сейчас озорство:

– Оскарчик, как я рад снова видеть моего несравненного хана! В каждый приезд – новый сюрприз! А вы дичаете – змеи в небе летают! А где же прячутся твои кучерявые батыры с крысиными начесанными хвостиками? – Китаец заглянул под стол и наигранно рассмеялся.