Мёрд не мог предполагать, что Анн учился не у рядового наставника фехтования, а у самого мастера Кон-Тикута.

Анн раскрыл своё сознание, отдавшись на волю ощущений. Шорох камушков под сапогами Мёрда лучше прочего говорил ему о нападении. Отблески света на листьях подсказывали о перемене позиции. Дуновение ветерка помогало чувствовать расстояние – до живой изгороди у края дорожки, до деревьев за спиной…

Движение шпаги Мёрда превратилось из молнии, едва уловимой человеческим глазом, в плавное и тягучее перетекание длинной серебристой линии – снизу вверх или слева направо, по кругу или прямо вперёд. И Анну оставалось лишь следить за тем, чтобы не соприкасаться с этой линией, подныривать под неё, самому перетекать в сторону, отступать…

Это оберегало его от неприятностей, однако Анн постоянно защищался. Бой с холодным оружием не был его коньком в Школе. Юноше не хватало опыта, чтобы подловить атакующего и наказать за бесконечные самоуверенные атаки. А Мёрд всё атаковал и атаковал, надеясь, что соперник вот-вот дрогнет.

Патовую ситуацию разрешили громкие шаги на соседней дорожке. Из-за угла появился молодой дворянин, с ним была очаровательная спутница. Парочка явно искала уединения.

Кавалер вытаращил глаза.

– Мёрд, что Вы делаете, будь я проклят?! Вы дерётесь во дворце?!

– Если бы я дрался, – заметил Мёрд, с облегчением вкладывая шпагу в ножны, – один из нас давно бы нуждался в помощи лекаря. Так, развлекаемся…

Он повернулся к Анну и вопросительно поднял брови, понуждая того подтвердить сказанное. Мёрд вдруг сообразил, что рискует попасть на виселицу за оскорбление короля.

– Да, беру уроки у мастера, – с затаённой иронией сказал юноша.

Удовлетворённый Мёрд кивнул:

– На сегодня закончим. Нашего внимания требуют дамы. Желаю вам приятно провести этот вечер.

И Мёрд неторопливо удалился, словно бы потеряв к Анну всякий интерес. В другом направлении исчезла и влюблённая парочка. Анн остался один.

– Хм, я остался жив, – сказал он самому себе с некоторой озадаченностью.

– И это неплохо. Вы не находите? – из-за дерева появилась тёмная фигура, лицо человека нельзя было разглядеть. Зато голос его Анн мгновенно узнал.

– Господин Боэций! – воскликнул он. – Если Вы покажете мне дорогу, то я хотел бы вернуться туда, где поют и танцуют.

– Мёрд завёл Вас далековато, – хмыкнул шут. – Сегодня у него плохое настроение.

– Отчего же?

– Его покровитель лишился возможности раздавать хлебные места. А Мёрд очень рассчитывал на одно из них.

– Кажется, понимаю, – сказал Анн. – Господин Сакр – это тот, кого никто не ожидал увидеть?

– Вы правильно поняли. Король сделал интересный ход. Многие огорчились или ещё огорчатся. Однако всё это пустяки. Расскажите лучше, как Вы устояли против Мёрда?

– Наверное, мне просто повезло, – отвечал Анн.

– Да уж, именно повезло. Мёрд использовал почти все свои приёмчики, чтобы продырявить Вас, однако Вы пару раз сами едва не продырявили его.

Анн промычал нечто неопределённое.

– Ну да ладно, не хотите рассказывать – не рассказывайте! – махнул рукой Боэций. – Лучше вернёмся к танцующим. Там не столь мрачно, как в этих аллеях.

В самом конце весны, выдавшейся в Красном городе и его окрестностях по-настоящему волшебной, состоявшей, казалось, из одних нежных вечеров и воздушно-тёплых ночей, ясных рассветов и наполненных бело-зелёной свежестью дней, трудно было не влюбиться – в давнюю знакомую, с которой до этого много раз безмятежно здоровался на улице перед домом, в случайную встречную, отчего-то улыбнувшуюся тебе, в мимолётную красавицу, выглянувшую из окошечка кареты, да и просто в юную, бурлящую, торжествующую новую жизнь!