И она отошла от их столика.

– Не слушай ее, – нахмурилась Оливия. – Судя по всему, у Лиз была жизнь вне школы, вот девчонки и крысились на нее. Вполне возможно, что она и подкатывала к Харви. А еще ходят слухи, что он приторговывает наркотой. Но пока не попался. Или полиция не очень спешит ему хвост прижать.

– Опять у тебя полиция виновата. Подружка у него есть?

– Понятия не имею. А ты что? Хочешь им заняться?

– Не в том смысле, что ты имеешь в виду.

– Ладно, проехали. Так зачем Лиз было от Тома избавляться?

– Чтоб не путался под ногами или чтобы не проговорился. Судя по тому, как тут все рисуют Лиз, она на многое была способна. Возможно, он ее чрезмерно ревновал.

– Слушай, а может, они банк ограбили или чей-нибудь богатый дом, и она не захотела с ним делиться? – Оливия намотала на вилку длинную нить спагетти. – Знаю – предположение идиотское, но если ты собираешь все возможные варианты…

– Глупее этого не придумать! – в сердцах вскрикнула Эйлин и уронила вилку.

С соседних столиков на них стали оборачиваться.

– Тихо. Без истерик. Расследование только начинается, а ты уже комок нервов. – Оливия попыталась успокоить ее.

– Мне нужно попудрить носик, – решила Эйлин.

Она сняла сумочку со спинки стула и направилась в сторону туалета.

– А мне забить вкус этого дурного пива. Пойду курну, пока тебя нет, – откликнулась Оливия.

Возвращаясь из дамской комнаты, Эйлин рассматривала вид из окна. Задний двор паба. Столики под шатрами солнечных зонтов. За одним из них сидит Оливия. Она курит электронную сигарету и говорит по телефону.

Перед местом, где сидела Эйлин, стоит тарелка с остатками недоеденной холодной картошки. Поперек нее лежит бумажная салфетка. На ней корявыми печатными буквами написано: «ЛЮБОПЫТСТВО СГУБИЛО КОШКУ».

Угроза? Намек, что она не туда сует свой нос? Или просто шутка, но несмешная…

Кто? Кто-то из своих? Джонатан, Аманда, Хью? Или кто-то еще сидит здесь, в пабе, и следит за ней? Кто-то, кто знает, чем она занята.

Эйлин почувствовала приступ тошноты, и сердце как будто поднялось на ее волне, застучало в самом горле.

– Ну что? Мы здесь закончили? Поехали. – Оливия положила руку на плечо подруги.

Эйлин вздрогнула и кивнула.

– Здесь – да, закончили. Но в целом все только начинается.

Она готова была показать Оливии записку, но в последний момент смяла салфетку и сунула ее себе в сумочку.

– Сегодня угощала я. – Эйлин пошла к стойке бара расплатиться.

Оливия явно не собиралась оспаривать это решение подруги.

Отъехали от паба в молчании. Проезжая мимо рекламного щита с приглашением посетить знаменитые пещеры Баббакомб, Эйлин вспомнила, как еще в детстве они всем классом ходили туда на экскурсию и как красиво и загадочно отражались огни подсветки в темных водах подземной реки. Оливия как будто угадала ее мысли:

– Я слышала, что из пещер ведут несколько проходов – пересохшие русла, и даже есть выход в лес у гольф-клуба, тот, что на той стороне пролива. Но я не знаю никого, кто бы этот выход нашел. Кстати, когда искали Лиз, то лес сильно прочесывали, но тоже ничего не нашли.

– Думаешь, тело могли спрятать в пещере? – предположила Эйлин.

– Вряд ли. Завоняло бы. Если это убийство и ее тело не сбросили с обрыва, то либо закопали, либо спрятали где-нибудь в еще более вонючем месте.

Вернувшись домой и взглянув на листок со схемой расследования, Эйлин дописала:

«Ну что ж. Как там нас учила мисс Топшам? Всех свидетелей и подозреваемых – в одну таблицу. Посмотрим, как скоро они начнут меняться ролями», – Эйлин приговаривала себе под нос, старательно, как школьница, орудуя цветными карандашами.