Выйдя на балкон, заставленный растениями с огромными листьями в вазонах, она почувствовала ласковое тепло еще не раскаленной столицы Шаккама. Под тенью листьев она обнаружила столик и несколько кресел из дерева с мягкими подушками. Приютившись на одном из них, она стала пристально вглядываться в городские крыши, восхищаясь каждый раз, когда перепрыгивала взглядом с крыши на крышу. Пестрота красок архитектуры доставляли ей эстетическое удовольствие.

Хотя весь город для нее и казался благодатным и щедрым, но она все равно ощущала себя лишней здесь. Даже прекрасный дом Гиона, не смотря на уют и убранства, не внушал ей доверия и расположения. Она чувствовала себя пленницей. Гион предупредил Ягрит о том, что до его приезда она не должна покидать этот дом, так как может оказаться в опасности. Ягрит заметила одну особенность, что в доме Гиона было только несколько уборщиц, хотя он был огромен, даже больше, чем у Маадаля. Как могут эти хрупкие девушки сами убирать такое огромное здание?

Всматриваясь в панораму древней Ким-Рабаны, к ней, откуда-то из глубины, пришла мысль о том, что тут в Шаккаме ей ничего не снилось. От этой мысли ей стало не по себе. Она была благодарна всем своим снам, которые с помощью книги Пробуждений воплощались в реальные действия и помогали ей избежать чудовищных ошибок. Но столь долгое отсутствие снов было для нее странным обстоятельством. Но Ягрит старалась не заострять свои мысли на этом.

Служанка со смуглой кожей вынесла Ягрит стеклянный кувшин охлажденного сока и поставила его вместе со стаканами на столик.

– Госпоже будет жарко, а сок из свежих фруктов и ягод поможет перетерпеть зной Ким-Рабаны, – с глубоким почитанием произнесла служанка.

– Благодарю тебя, … – Ягрит не смогла вспомнить имя девушки.

Но девушка не обратила на это внимание и быстро покинула балкон.

Ягрит выпила полстакана сока и, поджав ноги, аккуратно уместилась на маленьком диванчике. Ей вдруг стало интересно, а донесли ли до Маадаля весть о гибели его пташек, и отправил ли он людей на ее поиски. Она стала представлять себе как верные люди Маадаля, Фудо и Жоггар ищут ее по всей Лимессе. Она улыбнулась самой себе. Почему-то эта мысль показалась ей забавной. С этими мыслями она плавно погрузилась в послеобеденный сон.

Ей снился лес. Непроходимый и опасный лес. Через темно-зеленые заросли тяжело пробивалось солнце. Трава была та высока, что невозможно было увидеть, кто в ней может прятаться. Всюду кишила опасность. Она шла по узкой тропинке и боялась повернуть голову в какую-либо сторону. Сзади слышались крики, шепоты и мужские голоса Осторожно ступая, она пробиралась далее, как ей казалось, к свету. Но с каждым шагом света, падавшего на тропу, становилось все меньше. Необъятные стволы деревьев окоймляли дорожку и в грозном молчании провожали Ягрит.

Вдруг Ягрит обнаружила, что несет какой-то сверток, сильно прижимая его к груди. То что было внутри было мягким, живым и теплым. Но у нее и в мыслях не было останавливаться и посмотреть, что там в свертке. Комочек изредка шевелился и приятным нежил ее теплом. Ягрит не хотела показывать это темному лесу и всем тварям, которые дышали ей в след.

Тропинка петляла и заводила ее все дальше в темноту. Вдруг стало совсем непроглядно. Ягрит остановилась и все звуки, шипения тоже затихли. Она вскинула голову к небу и увидела лишь темноту. Дальше идти она не могла – она не видела даже собственных рук.

Вдруг откуда-то позади вспыхнуло яркое свечение. Она обернулась – синие светлячки небольшим облаком летели к ней. Хаотичные светящиеся точки приближались, облетая стволы и могучие ветви. Она плотнее прижала к себе мягкий комочек, не понятно откуда понимая, что они летят не к ней, а к этому живому комочку. Точки стали кружить возле рук и головы Ягрит, не касаясь ее. Она присмотрелась у разгалядела в них крохотных мотыльков. Теперь, когда они словно искры костра окружили ее, она смогла увидеть тропку и осторожно двинулась дальше. Как только она сделала первый шаг, все сразу же зашипело: крики, визги, рычание врезались в ее слух.