– Очень странно, – заключил Маадаль.

После обеда хошир Энндуары отправил гонца к арраванту Эйлигеру за разъяснениями. Но до сих пор вестей не него было. Все было неясно и завуалированно. Никто из трезубца не пришел к ним за весь день и не сказал, что случилось. Может им, как двум важным персонам, необходима эвакуация из Лигерхальда? Возможно, существует угроза их жизни.

Так же его волновал и Эйзулур. От Ягрит не было сообщений. Ни одного. Сначала он подумал, что письма не доходят, но когда на его письмо ответил Фудо, все опасения в миг испарились. В письмах к Фудо Маадаль спрашивал: все ли хорошо с Ягрит, почему она не отвечала на его письма? В ответном письме Фудо написал, что Ягрит он давно не видел, но в ближайшее время он узнает, где она и что делает.

На Фудо можно было положиться. Он был надежен как металический прут, которым можно избивать людей. Почему-то именно такое сравнение таилось в голове у Маадаля. Однако он понимал, что Фудо ведет свою политику, которая не мешает целям Энндуары и его собственным, но скоро нужно будет дать понять Фудо, куда он не должен лезть.

Маадаль встал с кровати и подошел к просторному окну, которое выходило прямо к верхушке мощного развесистого дерева, которое закрывало собой весь вид. Однако край окна обозревал дорожку, которая вела к центральному входу. Он всматривался в холодные небеса и падающие капли дождя, которые колыхали светло-зеленые листья. Все было пропитано северными пасмурными красками.

Он открыл окно и впустил в покои прохладный и влажный воздух, который начал избавлять его от оставшейся сонливости.

Неожиданно в дверь постучали. Маадаль вздрогнул.

– Маадаль, вы спите? – послышался шепот из-за двери.

Это был Липтир.

Маадаль в спешке пересек комнату и открыл дверь. Липтир стоял перед ним в ночном халате.

– Что случилось, Липтир? – спросил Маадаль.

– Можно войти?

– Конечно. – Маадаль впустил Липтира в свои покои. Липтир нервной походкой подошел к креслу и уселся в него.

– Что случилось? – снова спросил Маадаль.

– Есть что-нибудь горячительное?

Маадаль, не говоря ни слова, достал из шкафа початую бутылку и два стакана.

– А в такое время не рано? – спросил Маадаль.

Липтир был вне себя. Его глаза метались из угла в угол.

– Нет, – тяжело дыша ответил Липтир. – В самый раз.

Маадаль поспешно наполнил бакалы и они вместе выпили. Жгучая маслянистая жидкость обдала горло жаром.

– Ну, что случилось? – еще раз задал вопрос Маадаль.

– Олвачи… Он погиб.

– Что? – Маадаль подставил свободное кресло и сел в него.

– По крайней мере, так говорят. Но, Маадаль, ты представляешь, что будет после все этого. Все, что делал Садир, канет в неизвестность. Это будет большой провал, которого не видывал род Руйзуф, да, я думаю, и Эйлигер тоже…

– Но это всего лишь слухи, Липтир, – попытался успокоить его Маадаль. – Официальная информация должна нам быть представлена из трезубца.

– Из центра вывозят горы трупов. Весь центр оцеплен. Молистиновые трубы не работают, – выпалил Липтир и остановился, чтобы перевести дыхание. – А если самый плохой вариант? Если слухи окажутся правдой? – После его слов Маадаль наполнил бокалы снова, и взяв свой бокал, подошел к окну.

Холодные сумерки висели не только на улице, но и в его покоях. Липтир сидел лицом к окну и потягивал спиртное.

– И что ты об этом думаешь? – спросил Маадаль, выдержав долгую паузу.

– Плохие у меня предчувствия. Садир не из робкого десятка. Я боюсь, что может случится самое страшное – война.

Повисла тишина.

– Если что-то случилось с его сыном, то дочь арраванта ждет очень страшная смерть в Шаккаме. А если это произойдет, или уже произошло, то прийдут и за нами, Маадаль. – После его слов раздался стук в дверь. Оба вздрогнули.