Однажды, теплым весенним майским днем, Иван предложил мне выйти с ним поработать на одну из таких «подсадок» – это был «MAN» дяди Вити Сабуркина, желто-синего цвета, госномер «АС 776». Дядя Витя работал один, без напарника, поэтому в свой выходной день без проблем доверял нам свою технику. И вот, сделав пять полноценных кругов из шести, стоим мы с Иваном на конечной и решаем: «Куда нам поехать: на последний круг, или в гараж?» Те экипажи, которые выходили на «подсадки» вправе были на последний круг не ехать, а те, кто работают в свой рабочий график, ехать на вечерний круг должны были обязательно. Что характерно, последний круг, он как на удачу: если Вы все грамотно подгадали, просчитали и выловили всех своих конкурентов, к тому же, если Вам улыбнется госпожа удача, то сможете провезти нужное и желаемое Вами количество пассажиров, зачастую не хуже, чем в час пик. Но если вдруг, удача от Вас отвернулась, и, в Вашем салоне весь последний круг будет гулять ветер, который, как известно, за проезд не рассчитывается, то Ваш итоговый финансовый результат может оказаться намного хуже того, который был у Вас за пять предыдущих кругов.

За пять проделанных дневных кругов у нас с Иваном оставалась довольно неплохая сумма денег, и мы стояли в раздумье на конечной «Автовокзал «Восточный»: «Как нам быть?» Я стоял в открытых передних дверях на ступеньках и параллельно нашим разговорам и предположениям «подбивал кассу». Времени, свободного до отправки, у нас еще было достаточно, торопиться нам было некуда.

Тогда Иван мне предложил немного перекусить: по пирожку и по стакану кофе. Я соглашаюсь и достаю из кармана своей жилетки большую горсть мелочи, чтобы рассчитаться ею с продавцом пирожков. Но к пирожкам же еще нужно подъехать. В это момент ничего не подозревающий Иван резко жмет на педаль акселератора, при этом он резко выкручивает руль влево. Если вы помните, какую порой стартовую скорость набирали в те времена «MAN'ы», и под каким углом они могли выезжать с остановки, то вы представляете, что могло произойти с человеком, который стоит в открытых дверях и не держится за поручни, да и к тому же, руки мои в тот момент были заняты подсчетом монет мелочи. Мне в тот злополучный момент, почему-то показалось, что ничего страшного не произойдет, если я не успел схватиться за поручень. Чтобы не потерять равновесие, у меня должен был быть запасной вариант, который подразумевал то, что я могу облокотиться спиной к двери, как я это делал много раз чтобы не упасть. И только в полете я осознаю, что дверей – то вовсе нет, что двери – то открытые, и я кубарем вылетаю из автобуса спиной назад.

Отбросило меня от автобуса на довольно приличное расстояние, приземлился я на спину, и даже немного ударился затылком об асфальт. Удар немного смягчила моя кепка. Пассажиры, которые в стороне наблюдали всю эту картину на конечной остановке хором ахнули. В это время Иван, увидев, как его верный соратник кондуктор, в спешке покидает салон автобуса неестественным образом, резко остановил автобус, и, напугавшись, подбежал ко мне. Он помог мне подняться, и, во время моего осмотра между нами произошел примерно следующий диалог, немного даже эмоциональный:

– Цел, ничего не болит?

– Да, вроде, цело все.

– Ты почему не держался?

– Так я же мелочь на пирожки отсчитывал, откуда ж мне знать, что ты так резко стартанешь!

– В общем, на сегодня нам, пожалуй, хватит, ну их эти пирожки, давай помогу кассу подсчитать, поехали в гараж.

– Поехали.

На следующий день о моем «полете» узнал напарник Ивана, Александр Карасев. Узнали об этом и соседствующие с нами экипажи, и экипажи с других маршрутов. И еще долгое время стоило мне только зайти в переднюю дверь, к любому водителю, за мной сразу захлопывали двери, чтоб не выпал случайно. А многие коллеги с иронией и насмешкой спрашивали: «Антонио, ты парашют с собой взял?»