В сторону маленького отряда красноармейцев шел батальон армии «мертвых». Медленно и неотвратимо.

Ехали тачанки с пулеметами, рядом держались всадники, чуть позади угрюмо брела пехота. Мертвецы двигались к намеченной (явной только для них) цели, вооруженные трехлинейками и берданками, пулеметами «Льюис» и револьверами, саблями и штыками…

Батальоном командовал сам атаман Мертвый на страшном вороном коне. Глаза атамана мерцали огнем нетленным, будто две домны ярились, а грива коня его вздымалась черным крылом, как погребальное полотно на ветру.

Среди сотен солдат были заметны почти все участники Гражданской: «красные», «белые», «зеленые», русские, хохлы, татары, евреи, казаки, казахи… Смертные шрамы блестели лунными рубцами. Простреленные лица словно смеялись дырами от пуль. На месте отсеченной в бою головы у некоторых «мертвых» крепились черепа.

Много мертвоармейцев было на марше… Там был и молоденький унтер-офицер, тот самый. На месте отрубленной Лютым кисти руки имелся «костяной протез», в котором бывший белогвардеец крепко сжимал маузер вместо потерянного после смерти нагана.

Увидев всё это, оробевший, должно быть, впервые за всю войну Керя Лютый сразу же понял одно: не избежать ему этих войск. Вот где будет нести он дальнейшую службу.

Мертвецы дошли до реки. И начали переправляться на другую сторону.

– Это что? «Конармию» Бабеля экранизировали, что ли? – Геннадий Петрович выключил телевизор и в полном недоумении уселся на диван. Простого советского пенсионера очень озадачила увиденная сцена. Он отчетливо помнил, что в великой книге про Первую Конную ничего подобного не было и быть не могло… Или же?..

– Да нет же, нет!.. – Геннадий Петрович насколько мог быстро вскочил с удобного пуфика, прошел в соседнюю комнату и засуетился у книжного шкафа. Домашняя библиотека его была обширна. Все самые лучшие книги классиков и многих современников имелись в ней. Геннадий Петрович с раннего детства любил литературу, а сами книги рачительно хранил в таком безукоризненном порядке, что эти драгоценные тома и томики были бы завидным украшением в коллекции любого библиофила.

Хозяин библиотеки взволнованно глядел на корешки и вспоминал:

«Преступление и наказание»… Старуху-ведьму находят на питерских болотах и сжигают… После этого на Петербург обрушивается загадочная хворь… В «желтом пожаре» эпидемии гибнет много людей… Гениальный студент-медик изобретает лекарство от этой неизвестной болезни… И спасает всех, его награждают, он становится всемирно известным… В конце он женится на продавщице сладостей.

«Старик и море»… Умирающий от рака алкоголик участвует в местечковом чемпионате по армрестлингу… И умирает, одержав последнюю победу.

«Космическая Одиссея 2001 года»… Операторы сознания с другой планеты превращают людей в големических обезьян, а затем закидывают их в другую галактику… Весь проект затевается ради обнаружения какого-то суперценного Камня.

«Белый клык»… Где-то в снегах на севере находят оборотня… И привозят, кажется, в Чикаго… Проходит первое полнолуние, но все хорошо… В итоге выясняется, что это был вампир, а не оборотень.

«Двенадцать стульев»… Весь роман представляет собой заседание некоего суда, странного и почти сюрреалистического… Главный герой как будто уже осужден, однако пытается спастись от неизбежной смерти, выступая в роли своего адвоката… Сам он – преклонный старик… Но перевоплощается в молодого и энергичного юриста, когда дают слово Защите… В конце концов несчастный старик не выдерживает подобного раздвоения. И вешается в местном сортире.

«Архипелаг ГУЛАГ»… Довольно подробное, если не сказать – дотошное, исследование Соловецких островов… Автор повествует о Соловках, местной природе, Белом море и прочих географических изысках… При этом упоминаются трудовые будни летчика-истребителя, Соловецкие святые, лабиринты и некое Вечное Движение.