- Пойду проверю, - наливаю себе ещё рома и выпиваю, резко ставя стакан на стол. – Не сбежала ли наша попутчица.

- Да, я тоже об этом подумал. Малышка явно себе на уме, раз от тех двух громил сбежала. Я от дедушки ушёл, я от бабушки ушёл, - Влад хищно скалит зубы.

- Но от Волковых не уйдёт, - заканчиваю его мысль и встаю.

- Вы это, без меня только не начинайте, - Влад тоже закусывает выпивку конфеткой. – А то знаю я тебя, Ромка. Романтика романтикой, а бабе под юбку сразу лезешь.

- Да там и лезть не нужно, - пожимаю плечами. – Юбка слишком короткая. Само всё в руки идёт.

Влад ржёт, и я выхожу в общий коридор.

Иду мимо других купе к туалету. Там горит значок «занято». Видимо, Шапочка пока ещё не сбежала, а усердно работает «ручками». Это хорошо, люблю старательных!

Решаю на стоять под дверью как хатико и ухожу в тамбур.

Если она решит сбежать, пойдёт по этому пути. А тут как раз я. Не пройдёт.

В тамбуре воняет сигаретами. Тут стоит какая-то тётка и курит, трепясь с кем-то по телефону.

Жду минут пять, прежде чем ручка двери опускается, и на пороге появляется взволнованная малышка.

Охуенно. Значит, всё-таки, сбежать хотела!

- Ой… - её огромные голубые глаза округляются, когда она видит меня.

- Далеко собралась? – губы кривятся в злорадной усмешке. Малышка надела на себя рубашку брата, видимо, желая избавиться от прикида Красной Шапочки, чтобы не быть такой заметной.

- Я… - лепечут побелевшие губки. – Я…

Беру её за локоток и тащу обратно в вагон.

Внутри поднимается злость. Думает, мы с братом такие же тупые, как и её прошлые клиенты?

Пальцы сжимаются сильнее.

- Ты тут пятно пропустила, - киваю на безупречно отстиранную рубашку и вталкиваю растерянную беглянку обратно в туалет.

Она смотрит на меня перепугано, мотает головой, понимая, что проебалась.

Места в туалете мало. Биение сердца вторит грохоту колёс. Поезд качает, и Красная Шапочка тоже качается из стороны в сторону.

Руки тянутся к пуговицам её рубашки. Дёргаю за верхнюю.

- Что… - отчаянно шепчет. – Что вы делаете?!

- Это вещь моего брата, - усмехаюсь. – Возвращаю то, что ты хотела украсть.

Расстёгиваю пару пуговиц, и вижу, что она уже успела снять с себя платье Красной Шапочки. Ммм… значит, под рубашкой голенькая? Смак!

Цепляю ключицы, веду по ним пальцами, а другой рукой приподнимаю подол рубашки, которая на хрупкой куколке выглядит как платье.

Подушечки пальцев скользят по бархатистой коже её бедра всё выше и выше…

- Не надо… - мотает головой. – Пожалуйста!

Вижу, как взволнованно дышит. Как вздрагивает от каждого прикосновения. Хочет, ведь, сучка. Неужели цену себе так набивает?

- Что не «надо», куколка? – приближаюсь к её лицу, застывая в миллиметре от спелых губок. – Ты хочешь сойти с поезда?

- Н-н-нет, - уверенно мотает головой. – Те люди, они…

- Тшш… - прислоняю палец к её губам. – Не хочу ничего знать. Теперь ты с нами. Те мужики в прошлом.

Ресницы порхают как крылья бабочки. Быстро-быстро. Будто взлететь хотят.

Решаю не раздевать девчонку принудительно, а сперва слегка поиграть с ней и проверить отзывчивость.

Кладу руки на талию и привлекаю её к себе.

Путаюсь пальцами в волнистых, шелковистых волосах и впиваюсь в кожу её головы.

Наши губы оказываются очень близко, и я медленно приближаюсь к ней, чувствуя на коже её дыхание. Касаюсь нижней губки кончиком языка и слегка смачиваю её, исследуя.

Анжелика рвано выдыхает, прикрывая глаза. Нравится тебе, шлюшка, когда нежно, да? Это я могу, почему нет.

Продолжаю ласкать её приоткрытый рот, а потом просовываю язык глубже. Её дыхание всё ещё пахнет шоколадом. Во рту сладко, тесно и охуенно жарко!