– Гвен, мне нужна твоя помощь!

Густые карие глаза уставились на молодую брюнетку с вниманием. Ее тугой спортивный костюм из черного бюстгальтера и неоновых салатных легинсов обтягивал плотное загорелое тело, выделяя каждый мускул на обозрение окружающим.

– Кого-то нужно поколотить? – Усмехнулась смуглянка белоснежной улыбкой, поигрывая бицепсами.

– Нет, мне нужен совет, – серьезно произнесла Лиз, чем удивила мисс Рамирес до глубины души; тренер напустила дум на лицо и, едва сдерживая пытающуюся вылезти улыбку, жестами попросила малышку продолжать. – Если бы ты узнала страшную тайну о человеке, который тебе совсем не нравится, что его подставил другой человек, который нравится тебе еще меньше, и от этого страдают много близких тебе людей, ты бы что сделала?

– Я не сильна в психологии, Лизи, честно, – ответила с улыбкой Гвен. – Я хорошо бью в нос, ни разу не промахивалась.

– Пожалуйста, соберись с мыслями! – Взмолилась девушка. – Что мне делать? Рассказать всем?

Женщина и правда задумалась, заложив на лбу тугую складку. Она потерла подбородок, а потом скользнула пятерней в короткий осветленный ежик на макушке, потирая и почесывая. Наконец, ее мозг, не обремененный мирскими проблемами, переварил исходные данные и выдал результат.

– Два человека что-то не поделили, а ты не выносишь их обоих? – Размеренно уточнила она, но тут же скривилась и удивленно воскликнула: – Какое тебе до них дело?

– Нет, ты не поняла, – терпеливо продолжила объяснения девушка своей тугодумной подруге. – Последствия колоссальные! Все страдают!

– И что? – Фыркнула та. – Раз им это по душе, пусть себе страдают.

Казалось, Гвен уже начисто потеряла интерес к проблеме. Но малышка не планировала так просто сдаваться, она возмутилась равнодушию чуть ли не больше, чем поступку Палермо.

– Но ведь это бесчеловечно! – Негодовала она, мелькая золотистыми молниями гнева в глазах цвета спелой пшеницы.

Тем временем зал постепенно заполнялся завсегдатаями заведения. Горы мышц разбредались по пространству, разбирая снаряды и занимая тренажеры, здоровались с ее собеседницей, постоянно отвлекая от серьезного разговора, махали рукой самой Лиз. Наконец, надев на предплечье знакомую алую подушку для боя, Гвен встретилась взглядом с неугомонной девицей и поняла, что та все еще ждет от нее решения ситуации.

– Тебе не кажется, что ты уже знаешь ответ на свой вопрос, просто хочешь уговорить меня в своей правоте? – Скучно протянула тренер. – Поступай, как тебе кажется верным, ты ведь больше знаешь о ситуации.

– Черт, ты права, – осознала девушка.

Она постояла несколько минут, взвешивая слова подруги, и довольно улыбнулась. Теперь она знала ответ. Лиз одернула футболку и со звонким «ха!» внезапно ударила женщине по вялой подушке, вызвав в удивленных черных глазах ответный азарт.

Если бы можно было поговорить с Оли сразу после тренировки, то разговор сложился бы идеально, потому что к утру среды Лиз потеряла весь боевой кураж. Особенно уверенность ослабевала под пристальным взглядом Джима Палермо, который как-то недобро начал поглядывать на лису. Правда, он и до этого смотрел на нее так, словно девушка уже предстала перед ним без своих темно-синей узкой юбки чуть ниже колена и тончайшей голубой водолазки, обтягивающей соблазнительную грудь, но сегодня его взгляд наполнился некой решительностью, словно теперь жертве уж точно не удастся отвертеться от его задумки.

Вдруг он начал приближаться к секретарской стойке, хищно облизывая губы и не сводя взгляда с Лиз, гипнотизируя, словно удав кролика. Девушка интуитивно попыталась найти защиты у Элис, но та даже не подняла взгляда от ежедневника, что-то записывая там своим аккуратным почерком. Что ж, она справится и сама.