– Да.

– Архип Олегович! У меня двое детей. Пожалуйста, не выгоняйте меня.

– За домогательства на рабочем месте буду наказывать строго. Увольняю тебя в назидание другим.

Янка улыбается и закрывает рот ладонью, чтобы её теперь уже бывший начальник не увидел.

– Пожалуйста… Вы не можете…. – причитает толстяк, покраснев щеками.

– Еще как могу! Пшёл вон! – прикрикиваю и он, пятясь, покидает цех.

Смотрю на Янку, которая улыбается во весь рот, и сам невольно улыбаюсь.

– Спасибо Вам. Он… реально меня достал уже. Хотела папе пожаловаться, но жалко его стало.

– Строгий папа?

– Очень. Он тоже на заводе работает. Он бы Станислава Денисовича побил, проблемы бы себе заработал. А я не хочу, чтобы у папы были проблемы.

– Резонно, – киваю. – Я что зашёл-то… Пойдёшь со мной обедать?

Протягиваю руку и стаскиваю с её головы косынку.

– В нашу столовку? – спрашивает.

– Нет, в ресторан, – слегка оттягиваю её косичку.

Янка айкает. А я погружаюсь в фантазии, в которых фигурирует девочка с косами.

– Я не одета для ресторана.

– Кого это волнует?

Прогоняю от себя вихрь непотребных мыслей и велю ей одеваться.

– Но только ненадолго! – сдаётся девчонка. – Мне работать нужно.

А я только усмехнулся ей в ответ.

Янка

Громила-охранник везёт нас с Архипом в ресторан. На том самом лимузине, за счет Копытина (так ему и надо). Олигарх сидит слишком близко, и я чую уже знакомый аромат его парфюма. Мужской, с едва ощутимой ноткой вишни. Ему идет. Не удивлюсь, если одеколон ему подбирал специалист по запахам.

На улице метёт метель. Машина стояла у ворот, но пока мы добрались до нее – снег залепил нам глаза. Тушь потекла, и мне пришлось вытирать салфеткой черные дорожки, отвернувшись от Архипа.

Хотела распустить косы, но он не позволил. Говорит, мне идет такая причёска. Не знаю, идёт или не идёт, но на работе я всегда плету косицы, чтобы волосы не мешались. В ресторане, чего доброго, ещё подумают, что я его дочка. Вот будет неловко, если официант спросит его: «Что будет пить Ваша дочь?». Я засмеюсь тогда, честное слово.

– Как прошёл твой рабочий день? – вежливо интересуется олигарх.

Хочу напомнить ему, что рабочий день еще продолжается, но ответить не успеваю. Архип принимает звонок и… переходит на английский. Вспоминаю своего уволенного начальника и мысленно хихикаю. Он, если бы услышал разговор, сказал бы, что Архипу позвонил Маск. Тем самым подтверждая свою теорию заговора.

– Кто это был? – спрашиваю, когда он заканчивает разговор.

– Мой сын.

– А почему по-английски говорили? Если для того, чтобы я ничего не поняла, имейте в виду, я поняла почти всё. Вы говорили, что прилетите в Лос-Анджелес на Новый год.

– Ты всё правильно поняла, – кивает. – Да, я действительно обещал сыну, что встречу Новый год с ним. Он в Америке живет, на режиссёра учится.

– А Ваша жена? – вырывается неуместный вопрос. Не моё это дело.

– Там же, с сыном. Мы развелись десять лет назад, и они сразу уехали. Теперь мой сын считает английский своим родным языком, – печально усмехается.

– Он что, по-русски не бум-бум?

– Конечно, Дэн знает русский. Но не хочет на нём говорить.

– Понятно. Ну и зря! Наш язык покрасивее будет, чем деловой английский, – фыркаю.

– Полностью с тобой согласен, – снова оттягивает мою косичку.

Да что ж прицепился-то к моим волосам? Мне больно вообще-то. Немного.

Приехали. Конечно, в «Звезду» – самую пафосную дорогущую забегаловку в Новолюбинске. Я была внутри всего один раз – на свой школьный выпускной. Раискин папа устроил нашему классу праздник. Он бизнесмен, держит несколько магазинов, поэтому может себе позволить вечеринку в «Звезде».