Бум! Низко ударил барабан на башне. Звук раскатился над городом. Ток! – донеслось в ответ. Ток-ток! — стучал по деревянной палке ночной сторож. Вэй-Фан его знал: неплохой парень, если не позволять ему лишнее.

– Всё спокойно! – закричал тот, проходя мимо дома.

Вэй-Фан подождал ещё немного, пока сторож не удалился на приличное расстояние. Ему вдруг сделалось стыдно и вместе с тем страшно. Он очень ясно представил, что здесь поднимется утром, когда служанки обнаружат его комнату пустой.

Для начала они порыщут туда-сюда, разыскивая его по всем закоулкам, одна непременно отправится на Аллею Пипы, проверить, не заночевал ли он там. Никто не захочет сообщить об его отсутствии матери. Они будут ссориться, тянуть жребий, и только когда долее скрывать станет невозможно, одна из девушек, дрожа от страха, отправится в спальню госпожи, падёт перед ней ниц и заплетающимся языком доложит об исчезновении её единственного сына.

Вэй-Фан вспомнил служанок. Они обращались с ним словно добрые тётушки: вечно баловали его, шутили с ним, втихомоку подсовывали сласти. Хорошо же он им отплатил, нечего сказать. Вэй-Фан собрался с духом. Не медля больше ни секунды, подпрыгнул и влез на стену. Задержался немного, лёжа на черепице, чтобы бросить последний взгляд на своё жилище.

«Прощальный взгляд на дом – как он прекрасен», – сказал однажды поэт. Вэй-фан понял, насколько тот был прав. Луна окончательно выползла из-за серых крыш, ярко осветив их изогнутые карнизы.

* * *

Вэй-Фан спрыгнул вниз, на улицу, и тут же почувствовал чью-то руку на своём запястье. И принадлежала она отнюдь не ленивому сторожу, вернувшемуся к их дому. Указательный палец чужака уверенно пережал канал ци, проходящий, как известно, по внутренней стороне руки, а большой – больно уткнулся в одну из точек лу. Незнакомец был очень силён и точен, и Вэй-Фану никак не удавалось вырвать руку из захвата, сколько он ни пытался. Юношу охватила паника, перешедшая в ужас. Вэй-Фан хаотично дёргался, стараясь свободной рукой или коленом ударить таинственного противника, но всё было бесполезно.

– Кто вы? – прохрипел он, предприняв очередную попытку оттолкнуть чёрную фигуру. Напавший был ниже Вэй-Фана, что давало определённую надежду. Его движения и очертания фигуры кого-то напоминали юноше… Вот оно что! Никакой это не мужчина!

– Вы – женщина? – удивлённо воскликнул Вэй-Фан.

– Ты так думаешь? – Низкий смех тоже показался ему смутно знакомым.

Он едва успел заблокировать удар, нацеленный точно в горло. И тут сообразил, кто на него напал.

– Вы всё равно не сможете меня остановить, – сказал он, успокаиваясь, несмотря на усилившуюся боль в руке. По лицу Вэй-Фана стекал пот.

– Уверен? – спросил голос. – Как же я буду искать невесту юному воину, если тот удерёт из дома?

Фигура вышла на свет. На лице тётушки Ма змеилась довольная улыбка. Вэй-Фан в отчаянии задёргался. Откуда у этой старухи столько силы? Она захихикала.

– Тебе ещё многому предстоит научиться. У силы нет власти. Мягкое побеждает твёрдое. Слабое побеждает сильное. Умелый воин избегает борьбы. Могущество – это слабость.

Говоря всё это, она продолжала блокировать его ци. Вэй-Фан попытался ударить её в грудь, но старуха отклонила этот удар так же легко, как и все прочие. Тогда он швырнул в неё свой заплечный мешок, но ведьма словно растворилась в воздухе. В следующую секунду Вэй-Фан упирался спиной в стену, а в его горло воткнулись стальные наконечники старухиных когтей. Он чувствовал, как они царапают тонкую кожу.

– Я же сказала, что тебе многому надо учиться, – прошипела та. – Прежде всего – терпению, какой-то дар у тебя и так есть. Впрочем, как и у твоей матери.