Тут же где-то над головой раздался щелчок.

 – Тише-тише! Ишь, какая прыткая! Сутки назад умирала, и на тебе! Уже скачет!

Потирая пострадавший от моей беспечности лоб, я открыла глаза и нашла взглядом говорящего. И едва не заорала. Надо мной возвышался огромный сине-фиолетовый шкаф с глазами, весь утыканный чем-то средним между мягкими сосульками, пальцами и бородавками. Больше всего на свете эти мягкие фиолетовые наросты мне напоминали земляных червей. Правда, были не такими гладкими.

Существо замерло:

 – Вот тебе и раз! Ты что, грунов никогда не видела?

Ответить получилось далеко не с первого раза:

 – Г… гр… грунов? – Я беззвучно хватала ртом воздух.

 – Ну да. – Существо прищурило на меня один темно-фиолетовый глаз, напрочь лишенный белка и зрачка. – Житель планеты Грун. Двести одиннадцать лет, пары нет, нахожусь в активном поиске. – Еще одно подмигивание: – А ты ничего так, мне нравишься!

Я растерянно обвела глазами все кожистые наросты груна, шевелящиеся, словно каждый из них обладает отдельным разумом, и не удержавшись, грохнулась обратно, туда, откуда только поднялась. Обеспокоенный грун наклонился ниже:

 – Да ты чего? Это же шутка! У нас и геном с тобой не совместим совсем!

Я рискнула приоткрыть один глаз:

 – Точно?

Все наросты груна тут же возмущенно зашевелились и потемнели до баклажанового оттенка. Словно от прилива возмущения.

 – Слушай, ты откуда такая невежественная взялась?

 – С астероида RZ-111.

 – Первый раз в космосе, что ли? – Ко мне протянулись два гибких шланга с кучей разветвлений на концах. Каждый отросток был снабжен жуткой на вид присоской. – И где этот твой астероид находится?

 Я с опаской наблюдала за шлангами. Но даже пискнуть не успела, как они схватили меня за плечи и ловко выдернули меня из моего убежища.

 – Так откуда ты, киска?

 – А давай без фамильярностей! – Я возмущенно шлепнула по ближайшему к правой руке шлангу. – Я запрещаю называть меня такими словечками!

 – Какими?  Kiecskea – это уважительное обращение к молодой особи женского пола.– Темно-фиолетовые глаза мигнули. А потом шкафчик слегка сменил колер в сторону фиолетового спектра. Это он так краснеет, что ли? – Ой! Извини! Я хорошо знаю всеобщий. Но даже спустя десять лет работы на Криде все равно частенько сбиваюсь на родной язык. Местные ко мне уже все привыкли и не обижаются. Я забыл, что ты пришлая.

Что? Все, что тут наболтал монструозный шкафчик, прошло мимо моего сознания. Кроме одного:

 – Где, ты сказал? На Криде? Это что такое? Я же на межзвездном лайнере должна была лететь!

Я сплю! Нет, я, наверное, умерла после побоев шариза. Я растерянно огляделась по сторонам. Безликие серо-белые стены и потолок. Рассеянный жемчужный свет ниоткуда и отовсюду сразу. Вдоль дальней стены что-то похожее на медицинские шкафчики. Больница?

Фиолетовые глаза снова мигнули.

 – Крид – шестая планета в системе Альфы Прайма. Бедненькая, конечно, планетка, живет в основном за счет плантаций силасов. Но зато тут спокойно. А тебя на руках принес в наш медцентр инзар. Слушай, как тебя угораздило связаться с арграном?

Меня словно пыльным мешком прихлопнули. Я на какой-то отсталой планете? Кто такие инзар и аргран? В сильнейшей растерянности я не поняла сама, как произнесла свои вопросы вслух. Грун тут же обиженно подбоченился:

 – Это еще нужно разобраться, кто тут отсталый! Да как тебя такую глупышку вообще одну из дому выпустили? Элементарных вещей не знаешь!

На автомате огрызнулась:

 – Если я не знаю какую-то там шестую планету, то это не означает, что я отсталая! Я же не говорю, что ты дебил только потому, что ты не можешь определить мою расу. Все в космосе, наверное, не знает даже господь бог.